Дорога надежды - стр. 6
Женщины же в основном носили синие платья из грубой материи, чепцы и белые воротники; такое единообразие указывало на их статус наймичек, то есть людей, которые не закончили выплачивать ссуду за дорогу в Новый Свет и должны были годами отрабатывать ее на тех, кто дал им деньги. Это, однако же, не мешало им вышагивать свободно и уверенно, с видом женщин, решивших хотя бы однажды выбрать, на кого работать, пусть для этого им и потребовалось пересечь океан.
Как и пристало любому порядочному жителю Массачусетса, все торопились не спеша, у каждого была своя цель и свои обязанности, которые надо было выполнить, но каждый норовил бросить заинтересованный взгляд на дом сэра Томаса Кранмера, где, как все знали, остановились гости из Голдсборо, и посмотреть на ту, что стояла у окна и звалась на побережье и на границе штата прекрасной француженкой.
Ведь в Салеме, как и в любом порту, куда бы нас только ни заносило на этой земле, жители охочи до новостей: хотим мы или нет, трясемся за свою душу или готовы продать ее дьяволу, заблуждаемся ли иногда или постоянно беспокоимся, дела не ждут, и надо стараться приспосабливаться ко всему.
Французскую гранд-даму жители Салема знали, о ней ходило много слухов – например, что она спасла группу английских фермеров родом из Андроскоггина, что на севере штата Мэн, от индейцев, которые собирались снять с них скальпы или угнать в рабство в Канаду.
Еще знали, что она была супругой одного рискового джентльмена, который, хоть и был французом и, без сомнения, католиком, поддерживал прекрасные отношения в Массачусетсе и даже построил кучу кораблей на верфях, что на побережье.
Таким образом, с их приездом город забурлил, и под благим деловым предлогом угадывалось удовольствие от созерцания их экипажей, туалетов и нравов, которые считались, конечно, слишком легкими и, вероятно, несколько распущенными, но им прощалось: французы есть французы.
Сегодня же, однако, многие мужчины, бросив взгляд на красивую иностранку, стоящую у окна, сразу отворачивались и неодобрительно поджимали губы.
Разве позволительно даме, чье близкое материнство уже так заметно, даме, кроме того, одетой с неподобающей роскошью, в положении, в котором требуется быть скромной и даже чувствовать некую стыдливость, стоять вот так у окна на виду у всего города? Они, конечно, поговорят об этом со своими женами, дабы вразумить их и предостеречь.
Уж наверняка только бессовестные католики могут позволить себе такое поведение и к тому же никоим образом не выказывать никакого стыда!
Видя, что она привлекает внимание, Анжелика наконец стала замечать отношение прохожих. Она знала, что пуритане очень сдержанны в вопросах плоти, и всегда старалась изо всех сил не вызывать у них раздражения, но все же часто мелкие детали ускользали от ее внимания.