Дорога надежды - стр. 3
Потом они тронулись дальше, поволокли за собой оставшихся детей, потрясенного отца и напуганную до смерти девочку.
А он, старший, Ричард, воспользовался суматохой и неразберихой, которые возникли из-за этого тройного убийства, и кинулся в ближайшие заросли. Когда процессия скрылась за опушкой, так и не обнаружив его отсутствия, он не стал откладывать дело в долгий ящик и бросился наутек; так он и смог оторваться от похитителей. Несколько дней он шел и шел, а потом выбрался к жилью. Теперь он признавал, что, поддавшись панике, думал лишь о том, как бы убежать, да подальше. Теперь он укорял себя за то, что (совсем не по-христиански) не предал земле останки своей бедной матушки, что оставил ее на растерзание диким зверям, а она все видится ему во сне лежащей на земле с пробитой головой рядом с тельцами своих обезглавленных сыновей…
На этом месте рассказа Анжелика поняла, что больше не вынесет и что ей необходимо потихоньку уйти. Лица присутствующих начали двоиться перед глазами, она видела все в черно-белом свете: белые воротники, лица и бороды наползали на черные одежды и мебель, дневной свет с трудом проникал в сумрак помещения через цветные стекла оконных переплетов. Но вот из игры светотени выступила острая бородка сэра Томаса Кранмера, представителя губернатора Новой Англии, и в мочке его уха заиграл бриллиант. Он едко, но дружески улыбался, следя за состоянием Анжелики. Затем прояснился профиль карибского пирата, идальго, богатого аквитанского вельможи – одним словом, ее мужа, графа де Пейрака, за которым стоял их чернокожий слуга, Куасси-Ба. В полумраке блестели лишь белки его глаз и эгретка на тюрбане, и Анжелика пришла в себя. Она завернулась в свою широкую накидку, поднялась и удалилась, благословляя про себя английский здравый смысл, который позволял любому покинуть собрание без объяснений и оговорок, поскольку желание осведомиться о причинах данного ухода поставило бы в неловкое положение как спрашивающего, так и отвечающего.
На улице она сразу сняла шляпу и косынку. Ее волосы липли к вискам, по шее текли струйки пота. Она быстрым шагом направилась к дому миссис Кранмер, где они остановились. Дурнота отступила. Но когда она решила прилечь на кровать в большой комнате, которую отдали в их распоряжение, то почувствовала боль в пояснице, и ей снова показалось, что она задыхается. Анжелика встала и подошла к окну. Она думала о своем новом материнстве, которого так долго желала.
Глава II
«Почему же я так страстно этого желала?» – спрашивала себя Анжелика де Пейрак, прекрасная французская графиня, стоя у приоткрытого окна своей комнаты в доме госпожи Энн-Мэри Кранмер, в далекой Америке, в оживленном пуританском Салеме штата Массачусетс Новой Англии.