Дорога к счастью - стр. 43
Имрус едва справился со своим желанием побегать вверх-вниз, чтобы повторить эксперимент, но у него ещё были диваны. Это теперь не мебель, а коварные существа, с которым он желал сразиться.
Он подошёл вплотную, придержал рукой подлокотник и собрался сесть, но удерживаемый диван выгнулся дугой и генеральский зад опустился бы на пол, если бы не бдительность. Тогда Имрус попытался обманным манёвром загнать диван в угол и там оседлать его, но мебель проявила чудеса юркости и гибкости.
Если бы Имрус был в доме один, он обязательно справился бы, но не хотелось выглядеть дураком перед прислугой. И всё же, оставив в покое буйную мебель, он уделил внимание другим диковинкам.
Лэр зашёл на кухню и, забрав бутылочку вина, вернулся в столовую и поставил её на стол. Хотя тут важно уточнение: поставил бутылку и фужер на созданную женой скатерть.
Не теряя бдительности, он налил себе вина и с величайшей осторожностью собрался выпить, но тут жидкость выскочила из бокала и, разделившись на трёх условных человечков крошечного размера, замаршировала по скатерти.
Имрус был в восторге и налил себе ещё вина, но цветная тряпка его переиграла. Десятки винных человечков выскочили из бутылки и устроили на тканом плацу парад. Генерал даже не замечал, как нежно поглаживает одарённую скатерть и с умилением смотрит на представление. Он выпил то, что осталось в бокале и, к его сожалению, талантливая скатёрка тут же впитала в себя всех солдатиков.
— Закусывать не будем, – прошептал он ей и отправился в кабинет просматривать отчёты, присланные управляющими.
Злата, вернувшись домой, вдруг ощутила свою ненужность. Имрус занялся младшим сыном, учитель увёл старшего, а она осталась одна. Взялась разбирать свои комнаты, но кураж по наведению чистоты прошёл, и хозяйственная суета стала казаться несвоевременной, ненужной и неумной.
Надо бы разобраться, в какой мир она попала, сколько здесь континентов, какие имеются королевства, что за расы их населяют… но всё это такая скука! Чем, скажите, ей помогли эти знания на Земле?
Она бесцельно меряла шагами выделенное пространство и, послав все разумные мысли куда подальше, ринулась вниз, чтобы забрать бумагу и краски младшего сына. Так же бегом вернулась назад и с жадностью, торопясь, принялась рисовать. Привычное занятие восстанавливало в ней душевное равновесие.
Сначала хотела изобразить только свой земной облик, но этого показалось мало и, разделив лист по диагонали, добавила нынешнюю себя. Дальше на бумаге с огромной скоростью появлялась зарисовка комнат двух миров и разделяющее их зеркало.