Дорога к счастью - стр. 42
— Мама, давай сядем здесь, – младший вырвался из папиных объятий и побежал к столику рядом с небольшим фонтанчиком.
— Солнышко, мы устроимся в сторонке, а когда ты покушаешь, то сможешь поиграть у водички.
Старшему тоже хотелось опустить в воду руку, обрызгать Каджи, но он уже получил основы воспитания и не мог себе позволить такой же непосредственности, как брат.
Злата украдкой посматривала на обслуживание, на то, какие блюда подают в этом заведении, помогала детям управиться с едой и пришла к выводу, что готовят здесь простовато, но вкусно, а вот насчёт гигиены лучше не выяснять подробности.
Она видела, как посматривает на неё Имрус, беспокоясь о её настроении; улыбнулась, наблюдая за учителем. У Гьяси отменный аппетит! Отчего-то захотелось отправить сыновей с молодым лэром, а самой прогуляться с мужем по городу. Его внимание к ней, желание угодить, били в самое сердце! Этому невозможно было противостоять, и ответная нежность заполняла каждую клеточку, делая этот мир в её глазах сказочно прекрасным, а всех людей замечательными.
Семья Больдо покинула ресторан сытыми, а хозяин «Каштана» не мог понять, что начинает происходить в общем зале. В его ресторации стало светлее, а потом вдруг расцвела вся деревянная мебель, причём не теми цветочками, которые соответствовали бы живым деревьям, а огромными яркими цветами.
С оконных рам свисали целые гирлянды из крупных бутонов, картинные рамы зацвели золотистыми орхидеями и все цветы благоухали, приводя в романтичное настроение посетителей. Длилось это невероятное волшебство недолго, и уже через полчаса только остаток аромата напоминал о том, что здесь произошло. Семью Больдо никто даже не заподозрил в произошедшем.
Генерал, подходя к входным дверям дома, щёлкнул нарисованных драконов по носу, чтобы они не разевали на него пасть, и смело вошёл в гостиную, переходя в столовую зону. На обеденном столе было прибрано, диваны стояли на местах, и кроме ощущения простора, ничего нового не наблюдалось. Он хмыкнул и, взяв на руки засыпающего Каджи, ступил на первую ступеньку.
— Ух, – тяжело выдохнула она, как будто держала на себе великана.
Имрус покачал головой и не торопясь поднялся наверх. Каждая ступенька норовила отличиться и выдать свой возмущённый или утомлённый возглас. Генералу было смешно, он бы в голос рассмеялся, но показывать свои эмоции перед сопляком-учителем ему не хотелось.
Он уложил младшего сына на дневной сон, послушал, о чём разговаривают в детской старший и лэр Гьяси, а сам вернулся на лестницу и воровато оглядевшись, стал спускаться и трогать шёлковые панели стены. Они меняли цвет и будто спорили с соседками, какая из них вернее подбирает оттенок генеральского настроения.