Дон Кихот Ламанчский. Том I. Перевод Алексея Козлова - стр. 65

– Для того, чтобы с большей истинностью вы, господин странствующий рыцарь, могли сказать, что мы приняли вас со всем вниманием и доброй волей, мы хотим дать вам утешение и удовлетворить вас пением нашего товарища, оно не займёт много времени, он скоро прибудет сюда, человек он талантливый, чувствительный, и прежде всего умеет читать и писать, а уж как на рабеле играет – просто заслушаешься!

Едва козопас кончил свои речения, как издали донеслись звуки рабеля, и вскоре пришел тот, кто на нём наигрывал, юноша лет двадцати – двадцати двух, очень приятный в общении и притом довольно красивой наружности. Козопасы спросили, ужинал ли он, и он ответил, что да, ужинал, тогда тот, кто рассказал о его пении, обратился к парню:

– Раз так, Антонио, ты бы не мог доставить нам удовольствие и немного спеть, чтобы господин-гость, постоянно блуждающий в горах и джунглях, убедился, что мы не увальни какие-то, и иногда кое-чего соображаем в музыке? Наш гость уже знает о твоих способностях, и мы хотим, чтобы ты показал себя как можно лучше, и я молюсь, чтобы ты спел нам романс о своих чувствах, тот, который сочинил тебе твой дядя-священник, который в народе – очень уважаемый человек!

– Да, с превеликим удовольствием! – ответил парень.

И, не тратя времени впустую, он сел на ствол дуба, и, закашлявшись, медленно, приятным голосом, начал петь: