Домой - стр. 117

– Я не мерзну. У нас дома прохладно, папа жары не любит.

– Вот и морозит девчонку!

– Я тоже жары не люблю. Мы раньше даже в Крым ездили в сентябре. А теперь вот гимназия…

– Хорошо учишься?

– Чаще хорошо, вот математику не понимаю. Я читать люблю.

– А что ж Арсений математику не объяснит?

– Папа сам не понимает. Он же так, в уме видит, не считает… я не понимаю, как он так. Я ему говорю – задача из трех действий. А он мне – как из трех? И ответ мне говорит. Три-то зачем, спрашивает.

– Это он всегда таким был, – засмеялась Варя.

– А вы давно знакомы? Мне папа про вас не рассказывал.

– Давно, Ниночка. Еще до того, как папа на маме твоей женился. Я ведь на Песках жила, а папа в магазине торговал – на Мытнинской. Я к нему за покупками ходила.

– А Федор Алексеевич?

– А с ним-то мы уж потом познакомились – и папа твой, и я.

– А маму вы знали?

– Знала, как же. Она при читальне кружок вела, вот я туда ходила. С папой твоим.

– Ясно, – сказала Нина и занялась пирогом.

– А уж потом мы с Федором познакомились, – продолжила Варя.

– А где?

– Да в том же магазине. Там хозяин рыбный отдел открыл, с другого входа, Федор к нему приехал договариваться. Тут меня и увидел. А как отец твой женился, так и я замуж вышла.

– Очень вкусный пирог! – сказала Нина, – я тоже печь немного умею, но у меня так вкусно не получается.

– А ты любишь готовить?

– Люблю! У меня тетя Лида, мы с ней всегда готовим. А вы и тетю Лиду знаете?

– Нет, о ней слышала только. А хочешь – мы с тобой пирог испечем?

– Хочу!

– Тогда допивай чай и пойдем.

На большой кухне Нина огляделась:

– Я такую печь и не видела никогда!

– Так ты в квартире живешь!

– А дом в Галиче? И в Городищне – это откуда дедушка был родом? Нет, я деревенские дома видела, но тут просто огромная печка!

– Туда много можно что поставить. Ну, давай пирог делать. Вот тесто у меня уж подошло, я с утра ставила, а рыбу разделаем. Умеешь?

– Нет… никогда не делала. Как?

– Ну вот смотри.

На небольшом столе в углу лежала огромная рыбина, жабры слабо шевелились. Нина боязливо подошла:

– Зубы какие…

– Это щука, с ней самый лучший пирог. Ну, смотри. Вот берем нож, взрезаем…

Нож вонзился в рыбье брюхо, хлынула какая-то жидкость – то ли кровь, то ли вода. Жабры стали шевелиться чаще.

Она что, живая? Нина с ужасом смотрела на нож в ловких руках Вари. Та доставала из живота рыбы и кидала на стол какие-то ошметки.

Нина почувствовала, что темнеет в глазах, а к горлу подступает тошнота. На ослабевших ногах она отошла от стола и прислонилась к стене.

– А ты что отошла? Ниночка!

Нина сползла по стенке.