Домик в Ницце. Сборник рассказов - стр. 20

Старик вытащил из станка первую деталь и стал штангерциркулем проверять размеры. Руки предательски тряслись, но размеры были точные, в середине допусков, так, как он любил.

– А что, мы с тобой еще кое на что способны, – обратился он к станку и похлопал его по боковине. – Молодец, не подвел меня, тем более в такой день.

Мотя одобряюще фыркнул, а, возможно, это только показалось старику.

Работая по 12-14 часов на заводе, Алон уже давно был чужаком в своей семье. Жена мало интересовалась диаметрами, допусками и фасками. Ее больше волновала прибыль, которую приносил завод. Вернее то, что можно купить на эти деньги, вызывая зависть подружек. Сыну старик пытался привить любовь к металлу и точной обработке. Они даже некоторое время работали вместе. Но когда знакомые стали искренне интересоваться состоянием здоровья старика, он почувствовал что-то неладное. Потом выяснилась и причина такого беспокойства.

– Скоро отец умрет, и я стану хозяином завода! – хвастался юный наследник перед всеми, кто хоть раз с ним поздоровался.

Так уж получилось, что кроме Моти не с кем было старику поговорить по душам.

День продолжался в своём рабочем ритме.

Марокканец, запустив очередную деталь, успел смотаться к «девочкам». Это заведение стыдливо называли здесь "махон" (институт здоровья). Вернулся разрумянившийся и подобревший. Приглушив радио, он сообщил Феде, что в махоне появились новенькие: пухленькие блондинки с Украины. Ласковые и страстные.

Федю женщины давно уже не интересовали, но в знак солидарности с коллегой-марокканцем он отпил из своей бутылки два внушительных глотка за здоровье всех блондинок мира и убавил звук ностальгической российской музыки.

В образовавшемся песенном затишье был слышен только ровный гул станков и щебет женщин.

– А я Моше показала счет за электричество, так много набежало из-за этих кондиционеров! Он взял вроде разобраться, а вчера вернул оплаченную квитанцию. И ты так сделай.

– Я бы сделала. Да после поездки в Эйлат, мой все жалуется, что денег нет.

– Да брось ты его на фиг! Если я в свой сороковник имею в месяц от Моше тысячу, а то и полторы, то тебе – тридцатилетней бабе, смешно теряться.

– Да как-то неудобно, Фира. Он мне кровать двухспальную купил недавно, а я бортану его.

– Выбросьты эти глупости из головы. Сразу видно – рашен-деревяшен.

Марокканец, помешивая кофе в полиэтиленовом стаканчике, подошел к дамам, вооруженным напильниками.

– А правду говорят, что русские мужики слабы в постели? – с усмешкой обратился он к Томе и ущипнул ее за аппетитный бок.

– Иди к станку, кобель! – с удовольствием взвизгнула она. – Все не насытишься никак.