Дом с золотой дверью - стр. 10
– Господин просит передать свои извинения: он не сможет прийти сегодня.
Филос стоит в дверях на почтительном расстоянии от Амары. В отличие от Ювентуса, который никогда не откажет себе в удовольствии рассмотреть любовницу господина, когда та в прозрачной тунике, Филос смотрит Амаре прямо в глаза.
– Ему нужно поужинать с Гельвием.
– О-о, – откликается Амара, потянувшись за шалью, чтобы прикрыться. – И это истинная причина?
В прошлой жизни, когда Амара еще принадлежала Феликсу, Филос сам рассказывал ей, что у Руфуса есть вторая любовница. Тогда Филос уверял Амару, что интрижка с рабыней ничего не значит для его господина, и оказался прав.
– Клянусь, – отвечает Филос. – Он очень огорчился, что не сможет увидеться с тобой.
Амара облегченно выдыхает. Филос отступает назад, собираясь уйти.
– Не хочешь чего-нибудь съесть? – выпаливает Амара, не желая оставаться одной.
– Здесь? – изумленно спрашивает Филос.
Они пристально смотрят друг на друга; у Амары от смущения начинают гореть щеки. Филос вновь заговаривает приглушенным голосом:
– Ты знаешь, что я не могу. Какой раб станет есть еду своего господина в его же столовой?
«С его же любовницей», – мог бы добавить он, но не стал.
– Ты прав, – отвечает Амара. – Прости.
В воздухе повисает неловкое молчание; Амара не двигается с места, Филос замер в дверях. Амаре кажется, что Филос так же одинок, как и она, несмотря на все его призывы к соблюдению пристойности.
– Если желаешь выпить в саду, – медленно выговаривает Филос, будто бы прощупывая почву, – я мог бы ненадолго задержаться и рассказать тебе, как у господина прошел день. Думаю, эконом может себе это позволить.
Амаре неясно, в шутку или всерьез Филос произнес последнюю фразу. Раньше они общались очень непринужденно. Амара до сих пор помнит, что он сказал ей, когда однажды вечером забрал из борделя и повел к господину. «А ведь рабом быть непросто, да? Когда ты молод, тебя имеют, когда ты стар, тебя имеют с двойной силой».
Воспоминание о том, как бранился Филос, заставляет Амару улыбнуться.
– Прекрасно, – произносит она, взяв два винных бокала и знаком попросив Филоса захватить кувшин.
Амара проходит через сад, Филос следует за ней. Портрет Дидоны скрывает тень. Они садятся на каменную скамью. Их разделяют бокалы и кувшин, а еще довольно большой промежуток, оставленный Филосом, который старается занимать как можно меньше места. Филос, как Амара и предполагала, отказывается от вина.
– Так что же Руфус с Гельвием обсуждают сегодня? – спрашивает она.
– Празднества, – отвечает Филос. – Руфус предложил устроить после кампании представление в театре. Гельвий не прочь сэкономить, но ему совсем не хочется, чтобы его имя забылось.