Дом на птичьем острове. Книга первая. Рожденная быть второй - стр. 7
Так и она словно ждала своего созревания, ворчала то на подруг, то на родителей, норовисто спорила, иногда срывалась, без повода плакала или смеялась, а потом опять становилась тихой и послушной, виновато ластилась к отцу, просила прощения у матери, недоумевая, что это на нее нашло, продолжая неумолимо взрослеть и меняться, будучи не в силах контролировать этот процесс. Ей было страшно от этих непонятных ощущений, когда ты то такая, как есть, и знаешь себя, а то вдруг совсем не ты, а кто-то чужой, тебе самой незнакомый.
Привычные вещи стали раздражать, она все чаще размышляла, уходила в себя и пыталась представить свою дальнейшую жизнь. Вот тут-то и начинались противоречия. Тот уклад, что сложился в ее семье и семьях ее родственников, которыми являлась добрая половина станицы, пугал Ваську своей рутинной предсказуемостью.
Она давно ощущала себя взрослой, хотя все ее пока считали ребенком. Примерно с девяти лет она заботилась о брате, хоть он и был старше ее на три года. Следила за чистотой его одежды и обуви, меняла ему постельное белье, прибирала комнату, каждое утро гладила ему перед школой свежую рубашку – о, эти рубашки! – и пионерский галстук. Помогала по дому маме, мыла полы и окна, каждую субботу – как особый ритуал – снимала домашние цветы, которыми были уставлены все подоконники в доме, поливала, протирала листья и, набрав в рот воды, опрыскивала. Мытье посуды, уборка печной золы, кормление котов и кошек, вода курам и уткам – все это было на дочке-помощнице.
Когда родилась Рита, Ваське было чуть больше двенадцати лет, и все заботы о младенце – прогулки, пеленание, стирка пеленок, а позже и кормление – добавились к ежедневным обязанностям Васи да так с ней и остались. Мама была ценным специалистом на работе и почти не сидела в декрете: сестру отдали в ясли в десять месяцев, а забирала ее оттуда Василиса по пути из школы. На маме были все домашние животные, а скотный двор у них был огромный, а еще свой сад с плодовыми деревьями и кустарниками, огород и поле картошки. Как без своей картошки? Все это требовалось перерабатывать и заготавливать. Иногда сестре помогал Игорек. Хотя случалось это крайне редко. Он собирался поступать в техникум, ходил на курсы и ездил к отцу в поле, планируя так же стать агрономом. А потом, не мужское это дело – с девчонками носиться и по хозяйству шуршать.
А она, как только ходить научилась, всюду за матерью по двору – то кур накормить, заодно и яички беленькие в соломе выискивать, то рядом присядет, когда мать корову доит. К свиньям боялась идти, уж больно они большие. Полы мыла, вместе с мамой белье стирала и полоскала, горох лущила, ягоды собирала… Да еще миллион дел научилась делать, и многие из них к ее девяти годам стали обязанностями, а к пятнадцати приросли к ней как родные – все считали, что кроме нее и некому больше этим заниматься. «А Рита? Ведь еще Рита есть», – думала про себя Василиса, понимая, что озвучивать эти мысли – совершенно лишнее, маме и так тяжело, а Рита – совсем малышка и до реальной помощи ей еще расти и расти.