Дом, которого нет - стр. 13
– Приготовился к полёту, Гагарин? – язвительно спросила жена.
– Ну что… – Он виновато улыбался. – Поехали? – Правая рука прижалась к груди, палец бессмысленно вдавил никчёмную кнопку.
Сначала она не поняла, что произошло: зимний пейзаж с нерукотворным орнаментом из застывших сосулек на оконных отливах, с запорошенными холмами, похожими на яйца в лукошках, хранящими под собой до весны кусты спящих растений, с серой изнанкой забора из профилированного листа, с мерцающей Большой Медведицей и тучей, скрывающей остальные созвездия, содержал в себе прежний состав, кроме одного – в нём отсутствовал человек в зелёном пуховике с маркерами в руках.
– Что?!
Лидия почти бесшумно, осторожно, как по битому стеклу, подкралась к месту отправки, к следам сорок седьмого размера: два ряда свежих отпечатков, прерывающихся на холме, отчётливо читались, рисунок протекторов обуви не покрылся пока ещё ни одной снежинкой. Сердце жены забилось – так стучат кулаком: по рёбрам, по лёгким, по позвоночнику изнутри, стук отдавал в виски. К взрыву снаряда приравнивалось не только появление бородатого мужика из ниоткуда, но также исчезновение в никуда.
Когда она немного пришла в себя, ей захотелось звонить во все службы экстренного реагирования, разбудить Вишнякова, чтобы срочно приехал, немедленно приехал, ни секунды не мешкая. Или рвануть самой, неважно куда, к сестре, к матери… Она, хватаясь руками за воздух, подбрела к машине, нащупала дверь, долго её дёргала, после чего догадалась достать ключи из кармана, забралась в салон и уставилась вперёд, решая: так что же сейчас делать?.. Она завела Рено. Лобовое стекло успело затянуться мохнатым инеем, дворники по нему проскребли, как по наждаку грубого абразива, включила обдув на полную мощь – в машине было гораздо теплее, чем на улице. Она обещала дождаться, окоченеть на морозе, пока он не вернётся, стоять и ждать, пока он не вернётся. Но она же тогда не знала – думала, что это всего лишь игра слов, пустая болтовня, никто не собирался исчезать, и стоять на морозе соответственно тоже никто не собирался.
Дворники хрустели инеем, обзор проявился лишь сквозь талую полосу в нижней части стекла – это надолго, здесь понадобится ручной скребок для освобождения из ледяного бункера. Сзади ещё одно препятствие – закрытые ворота, с той стороны понадобится лопата, чтобы их распахнуть во всю ширь. Лидия заглушила двигатель, вывалилась из машины и на онемевших ногах побрела назад, к месту происшествия. Следы сорок седьмого размера припудрились падающим снегом. Внезапно её сковал новый приступ страха: сейчас всё зависело от блока, от чёртова блока – возвращение Стаса. Она метнулась в дом, с громким топотом подбежала к прибору, выдохнула: блок гудел тихо, умиротворённо, в этой коробочке вмешался мир, мост между мирами, ларец с кощеевой смертью. Лидия прикоснулась ворсом рукавицы к поверхности, тут же отдёрнула руку – вспомнила, что муж настоятельно просил никогда к нему не прикасаться. Засеменила обратно на улицу, прошла по отмостке, прислонилась спиной к стене, сидя на корточках, потому что ноги не держали, надвинула ворот свитера и капюшон на лицо, скукожилась. Если муж не вернётся, она замёрзнет у этой стены под слоем снега, оставив в неясности тех, кто возьмётся за безуспешное расследование. Веки становились свинцовыми, ночное затишье оказывало усыпляющее воздействие, лишь ветер изредка завывал, чем тоже убаюкивал.