Дом, которого нет - стр. 15
– Что-то холодно стало резко, или я не замечал?
– Всё, хватит на сегодня, пойдём отдыхать! – Лидия повела его внутрь. – Тебя там никто не засёк? Снег жутко скрипучий, предательский…
– Я там, конечно, наследил… – Он позволил ей снять с себя верхнюю одежду. – А сапоги у меня с современными протекторами и надписью на подошвах английскими буквами китайского производства. Ой, дура-а-ак… – Он остановился в испуге.
– К утру всё снегом заметёт, – попыталась обнадёжить Лидия.
– Радость моя, это здесь пурга гуляет, там – сплошное затишье. Во будет людям сюрприз – анчутка бродил по окресностям…
– Анчутка – не самая худшая версия. Могут подумать – диверсант из английской разведки приземлился с парашютом неподалёку. Вот мои старушки переполошатся…
Кураев тяжело вздохнул, сидя на стуле в размышлении возле остывающего блока, он приложил к нему ладонь, будто проверял степень затраченной мощности, снова огляделся по сторонам.
– Ну что, вернутся с веником, всё замести?
– Сиди! – испугалась она, прекрасно понимая – второго такого эмоционального потрясения в один день она больше не выдержит.
Он ещё долго ворочался под уютное расслабленное сопение жены, сравнимое с медитацией: с плеском волн, с шелестом деревьев от внезапного порыва ветра, с шумом морского прибоя, бьющегося о скалы… Погружению в сон препятствовали навязчивые видения, мелькающие перед закрытыми глазами, сродни повторяющимся слайдам – маленькая избёнка под гигантской луной: вид сзади, вид сбоку, вид спереди, оставшаяся в прошлом, как обманчивое звёздное небо, что открывается нашему взору – по большей части этих звёзд давно не существует, вместо них мерцают новые, заново сформировавшиеся, молодые, свет которых никто никогда не увидит, даже самые последние потомки на Земле. С открыванием глаз изба исчезала, появлялся проём незадёрнутого окна с очертаниями фикуса и пальмы на подоконнике – иллюзии тропиков на фоне белой скопившейся снежной массы за нижней частью стекла, похожей на пески в пустыне. Пальма постепенно блекла, блекла луна, светлый прямоугольный проём таял в облаке сновидений, блекла изба…
На следующий день часы бодрствования семейства Кураевых продолжали не совпадать: Лидия вовсю занималась по дому, тогда как Стас, укрытый с головой одеялом, блуждал в дебрях беспробудного глубокого сна. В доме появился порядок за исключением бедлама в границах заваленной тахты, и компьютерного стола с полками, на коих создавалось немыслимое; каждый валяющийся без дела винт мог оказаться жизненно важным в процессе переноса материального объекта из одного пространства в другое.