Дом, где живет чудовище - стр. 28

Уговоры не помогали. Мне будто не хватало чего-то с первой же минуты, как я уселась за столик. Спина казалась открытой и беззащитной, и плечам было зябко, словно я стояла на сквозняке и с меня сдернули шаль. Захотелось оглянуться. Я поддалась смутному ощущению, что то, чего я лишилась, прежде было позади меня и чуть сверху, но там была только пустая лестница и балкон.

Обернулась я неудачно. Скрипнули ножки сдвинувшегося стула, и из зеркала за колонной на меня посмотрело чудовище. Поздно было прятать глаза.

Мы не виделись довольно давно, но ничего не изменилось. Все тот же отрешенный до потери осмысленности взгляд, покрасневшие веки в ореолах теней, шрам поперек брови, отчего та казалась чуть приподнятой. Лилово-синий мазок на щеке вдоль скулы, еще один – на подбородке. Бледные нервные губы сжаты, нижняя припухшая с острой алой риской-трещиной. На другой щеке еще один шрам, старый, похожий на оттиск. У чудовища открытые плечи, красивые, с изящными ключицами, и алый шелк наряда вызывающе оттеняет такие же лилово-синие мазки на коже как те, что на скуле и подбородке, и как те, что на запястье и кисти, которым чудовище прижимает жгучий знак-тавро на спине над лопаткой. Если прижать посильнее, меньше жжет. На запястьях цветные мазки лежат особенно густо. Лиловое соседствует красным и зеленовато-желтым. Возможно, чудовище любит баловаться с красками?

Я первой отвела взгляд. Я всегда отвожу взгляд первой. Чудовище знает мой страх и, наверное, даже гордится им. У чудовищ такая работа – пугать, и я пугаюсь. Тоже всегда. И всегда, где бы ни жила, избегаю зеркал. Я, видимо, слишком слаба духом, чтобы открыто смотреть в глаза своим страхам. Поэтому я встала со стула и поставила его ровно по почти стершимся меткам. Нужно не забыть обновить их после того, как закончу с письмами.

Одно было хорошо, мне больше не хотелось любопытничать и гадать, кто мог прислать лорду Эдселю то красивое важное письмо.

Мадам Дастин планировала съездить в город, посмотреть образцы тканей для перетяжки диванной группы в холле, примыкающей к нему гостиной и нескольких гарнитуров в гостевых комнатах, а то вдруг прием, а у нас диван с позапрошлогодней обивкой и цвет давно “не модный”. Так Лексия говорила. Я немного не понимала, зачем, все равно на них никто не сидит. Другое дело, если бы обивка обтрепалась или на диваны пятен насажали вместо того, чтобы самим на них сидеть.

Мне нравился диван в той гостиной, у холла. И сама гостиная нравилась. Большая и очень светлая. Никаких зеркал. Зато большие окна и кадки с разросшимися цветами. Немного пустоватая, из-за того, что ею не пользовались и убрали лишнюю мебель, а вот диван с креслами и маленьким столиком остались. Бирюзовая обивка немного выгорела, и яркий когда-то цвет стал приглушенным, но от этого нравился мне еще больше. У дивана были изогнутые подлокотники, тонкие ножки, царственная спинка с позолоченными резными завитками и две очень уютные мягкие бархатные подушки. Одно удовольствие устроится рядом с такой с книгой в руке.