Дом без ключа - стр. 13

Радист на миг перестает качаться. Французский язык его ужасен – Модель с трудом понимает сказанное. Что он ответил? Кажется, «мне все равно»?

– Где его документы?

Мейснер показывает на стол; удостоверение личности, отобранное при обыске, лежит возле рации. Модель листает его: Эмиль Гро, национальность – француз, подданство – бельгийское, родился в Ницце 18 октября 1921 года.

Какая-то чепуха; француз – и такой акцент, с чуждыми для слуха твердыми согласными. Из-за плеча Моделя Гаузнер тянет к документу толстый палец с обгрызенным ногтем.

– Фото переклеено…

– Вот как? – говорит Модель. – Возможно… Если у вас нет здесь других дел, комиссар, может быть, вы допросите хозяйку?

– Я бы хотел…

– Узнайте у нее все, что удастся, о квартиранте. Время появления, кто рекомендовал, связи и так далее. И помните, что женщины во всех случаях предпочитают ласку кулаку.

– А я? – спрашивает Мейснер.

– Оставайтесь. Или нет, лучше спуститесь вниз и помогите комиссару. Дайте-ка мне браслеты.

Наручники защелкнуты на запястьях радиста. Не слушая недовольного ворчания Гаузнера, Модель поворачивается к нему спиной и делает знак Мейснеру задержаться. И хотя Гаузнер уже успел выйти на лестницу, говорит шепотом и в самое ухо:

– Присмотрите за ним, чтобы не перегнул палку. Это не в наших интересах, Отто!

И радисту:

– Можешь не вставать, дружок! Мы немного побеседуем для начала, а потом ты поедешь с нами. Ты понимаешь меня?

Радист молчит. У него продолговатое лицо северянина, тонкий нос и резко очерченный подбородок. Классический тип представителя нордической расы с характерными голубыми глазами. При чем тут Франция? Модель садится верхом на перевернутое кресло и, задумавшись, достает сигарету. Спрашивает:

– Не будете отвечать?

Радист не спеша, словно нехотя, расцепляет слипшиеся губы:

– Мне все равно.

– Вы немец?

– Нет.

– Фламандец?

– Француз.

– С таким акцентом?

– Не важно…

– А что же важно? Жизнь? Пока никто не намерен ее у вас отнимать… Давайте проясним позиции, Гро. Я не гестапо, я – абвер, военная контрразведка. Вам это что-нибудь говорит?

Радист смотрит в окно, и Модель прослеживает его взгляд. Он идет поверх крон и упирается вон в ту дальнюю звезду. Что ж, на его месте Модель тоже постарался бы отвлечься и думать о чем угодно, но не о том, что произошло.

– Все начинают с этого, – говорит Модель.

– С чего?

– Сначала молчат, потом отрицают и наконец признаются. Один раньше, другой позже. Зависит от ума и степени культуры.

– Считайте меня ослом.

– О нет! Ваша профессия не для дураков…

Радист все так же нехотя шевелит губами: