Долина Дюн - стр. 41
– Да не томи уже! – Гийом нетерпеливо барабанил пальцами по своему колену. – А то меня удар хватит от нетерпения.
– Так вот, – торопливо продолжил Анри, – люди высыпали на крепостную стену и начали смеяться. Размахивали шкурами зверей и клеймили Вильгельма внуком кожевника. Ну, и бастардом, разумеется. Выкрикивали оскорбления и проклятия. Велели нам убираться подобру-поздорову.
– И что сделал Вильгельм? – спросил Роджер, предчувствуя недоброе.
– Он велел вывести пленников так, чтобы их было видно. Тех, кого удалось найти в окрестностях Алансона. Воины, пастухи, торговцы… Тридцать человек и двое детей. Вильгельм велел отсечь всем пленным руки и ноги. Потом им снесли головы! У меня до сих пор в ушах звенит от стонов и криков! Земля насквозь пропиталась кровью этих несчастных. Затем их посадили в катапульты и отправили за стены Алансона… После этого крепость сдалась после короткого штурма.
– Зубы Христовы, – протянул Гийом и перекрестился. Собравшиеся тоже осенили себя крестным знаменем.
– Когда мы двинулись обратно, Вильгельм сказал, что точно так же поступит с Домфроном, и научит всех уважать его.
Роджер подумал о Летиции и почувствовал холод в груди. А ведь она тоже пленница! При осаде Домфрона Вильгельм может вспомнить о ней и предать той же участи, что и тех несчастных. И она хотела сбежать! Неужели знала, что так произойдёт с Алансоном? Но откуда? Роджер ощущал растущую стену недоверия между ним и Летицией. На самом деле никто не мог знать, как поступит Вильгельм, потому что решения приходили в его голову и реализовывались мгновенно, особенно под влиянием гнева. И в большую часть своих решений он никого не посвящал перед тем, как отдать новый приказ. Роджеру хотелось вернуться в свой шатёр и вновь допросить девушку, которую сделал своей любовницей. После той первой ночи она снова стала кроткой и тихой, оживая лишь от поцелуев в его руках. Казалось, Летиция смирилась со своей судьбой, но он ни в чём не мог быть уверен…
– Мы вошли в Алансон, – продолжал Анри, – и брали всё, что попадалось под руку. Золото, серебро, невольники, ткани и меха, оружие и коней, женщин и пленных. Многих людей перебили…
Роджер видел, как лица собравшихся приобретают ожесточённое выражение. Они живо наблюдали за тем, как жестикулирует Анри, как рассказывает о том, что не приветствующий казни Вильгельм в этот раз не сдержал своей ярости, готовый задушить голыми руками каждого, кто осмелился насмехаться над ним. При этом в Руане и в Байё чеканились монеты, на которых было выгравировано «Вильгельм Бастард» – герцог сделал это прозвище своим преимуществом, но насмешек не терпел, как и в детстве.