Долина Дюн - стр. 15
– Да ну, тебя, такой слог поломал, Ришар…
Впереди рыцарей ехал Беранже, который после того, как отвезёт Анну в монастырь Святой Марии, должен вернуться к своим егерским обязанностям. Вильгельм ясно дал понять, что не потерпит в своём замке даже малейшего непослушания и беспорядка.
Заметив, что Роджер посмотрел на девчонку, к нему приблизился Гийом и, понизив голос, заговорщически произнёс:
– Вильгельм рассказал мне про жаб. Но мне тоже досталось от этой маленькой ведьмы!
– Да ну? – Роджер скептически приподнял левую бровь. – Выкладывай.
– Короче, после знатного пира мы с Аделизой вернулись в нашу опочивальню, – Гийом тряхнул рыжими волосами, словно прогоняя остатки сна. – На рассвете моя супруга отправилась в церковь, а я проспал сном покойника. Когда утром оделся, то обнаружил, что в моих сапогах что-то хрустит. Засунул ногу в сапог, и обнаружил в нём опилки!
– И как же ты дознался чьих рук дело?
– Услышал, как ты отчитываешь несчастного Беранже. Как выяснилось, когда мы с герцогом томились под стенами Бриона, здесь начала на всех наводить ужас ватага детишек. Сыновья барона де Молея, виконта Кларанса, писаря Шарля и ещё кто-то из воспитанников. И с ними эта маленькая ведьма. Они поспорили, что девчонке не по силам состязаться с мальчишками по хитрости и смелости. Ну, она решила их переубедить. Вильгельм был в гневе, когда отведал пересолённого соуса и чуть не сломал зуб об гвоздь в пироге с рыбой. Быстро разогнал эту группировку малолетних разбойников, от которых даже черти научатся креститься! Они ревели в три ручья, но эта маленькая ведьма не проронила ни слезинки, когда услышала о монастыре. Там её научат смирению и отобьют охоту подсыпать опилки в сапоги и подкладывать жаб в постель! Достанется же её будущему мужу! Ничуть не завидую этому несчастному!
На лице Гийома проступила настолько злорадная гримаса, что Роджер едва удержался от смеха. Не хватало ещё расхохотаться и свалиться в придорожную пыль на потеху остальным. Он перевёл взгляд на Анну, которая тщетно пыталась задремать, сидя перед отцом на лошади. Волосы девочки заплетены в две косички, и на плечах лежал плащ из добротной английской шерсти. Губы плотно сжаты, придавая лицу упрямое выражение. Сестре Абераде придётся нелегко с такой воспитанницей!
– Как я заметил, леди до сих пор не испытывает никаких угрызений совести, – Роджер перевёл взгляд на собеседника.
– Ни малейших! – фыркнул рыжий. – Видимо, считает, что с нас не убудет. Когда бедный Ланфранк осудил Вильгельма за идею с этим браком, то наш добрый друг сжёг чуть ли не всё аббатство. Одному богу известно, как он тут же не расправился с Беранже за проделки его дочери!