Долгое завтра, потерянное вчера - стр. 14
– Ты все равно ничего не поймешь, – сказала Лиза. – Надо не философствовать, а просто верить, всем сердцем, душой. Душа мудрее разума. Разум человеческий несовершенен.
А может, и можно соблюдать эти самые заповеди, – подумала Катя, – ведь есть же святые, были же, хотя и они считали себя грешниками»…
Она купила пакет сока «Мультифрукт», который очень любила, килограмм мандаринов, упаковку конфет, и направилась к выходу. Возле магазина топтался очень грустный Сашка. Недокуренная сигарета дымилась, зажатая между его пожелтевших сбоку пальцев.
– Ты что тут делаешь? – спросила Катя.
– Курю, – печально ответил он, взглянул на нее и отвел быстро глаза. – У меня мама умерла. Вчера похоронил.
– Ну, ей теперь хорошо, она на небесах. Не грусти. Мои родители умерли шестнадцать лет назад. Иногда снятся мне, такие умиротворенные, довольные, я за них свечи ставлю и записочки на помин подаю в Родительские Субботы, знаешь же такие церковные дни?
Она вспомнила то время. У мамы случился инсульт, а папа умер через неделю от инфаркта. Смерть их была быстрая, без мучений. Катя не испытала какого-то особенного потрясения, или приступа горя. Нет. Им было уже за пятьдесят. Просто, вот были они, и вот – не стало. Родня помогла с похоронами, с поминками. На поминках было сказано много замечательных слов об этих тихих, незаметных людях, учителях, – мама преподавала английский язык, папа – немецкий. Они были настолько заняты своей работой и друг другом, что на Катю их уже не хватало, и ее воспитанием занималась, в основном, бабушка. Вот бабушкину смерть Катю переживала очень остро, но не долго – это как пожар: все вспыхнуло, но быстро прогорело. Бабушка умерла, когда Кате было шестнадцать. Хотя, не так уж равнодушны были к ней родители, но услужливая память выдавала Кате то, что ей хотелось – пожалеть себя, такую несчастную и заброшенную сиротинушку. А вообще, она не любила ворошить прошлое. Все что было, быльем поросло – эта присказка была ее девизом.
Она ободряюще похлопала Сашку по плечу, он благодарно улыбнулся. В этот момент рядом с ней затормозила иномарка, темно-синий «Бентли». Дверца машины распахнулась, оттуда легко выскочил невысокий мужчина спортивного вида, загорелый, ухоженный, густые каштановые волосы завязаны на затылке в хвост. Куртка нараспах, запах дорогой туалетной воды. На вид ему можно было дать от сорока до пятидесяти. Он смотрел на Катю с ласковой и чуть покровительственной улыбкой, и ей показалось, что он ее знает. А она ну вот никак вспомнить его не могла.
– Привет, киса, – сказал он бархатистым голосом, который она уже где-то слышала.