Доктор Торндайк. Око Озириса - стр. 10

– Правда? – произнес мистер Беллингем, как мне показалось, немного встревоженно. – И что же он говорил об этом происшествии?

– Он сказал, что это дело может привести к очень серьезным юридическим последствиям.

– Ей-богу, – воскликнул Беллингем, – тот человек был пророком! Юридические последствия, поистине! Но он, конечно, не знал, какая адская путаница возникнет в связи с этим делом. Кстати, как его звали?

– Торндайк, – ответил я. – Доктор Джон Торндайк.

– Торндайк, – задумчиво повторил мистер Беллингем. – Кажется, я вспоминаю это имя. Да, конечно. О нем говорил мой друг юрист мистер Марчмонт в связи с делом человека, с которым я был слегка знаком, с неким Джефри Блекмуром, что исчез очень загадочно. Я вспомнил, что доктор Торндайк разрешил это дело с необыкновенной изобретательностью.

– Думаю, ему было бы очень интересно ваше дело, – предположил я.

– Конечно, – согласился мистер Беллингем, – но нельзя бесплатно тратить время профессионала, а я не могу заплатить ему. И это напоминает мне, что я занимаю ваше время, болтая о личных делах.

– Мой утренний обход закончен, – сказал я, – и более того, ваши личные дела чрезвычайно интересны. Могу ли я спросить, какова природа юридических затруднений?

– Нет. Если не хотите потратить весь остаток дня и вернуться домой в бреду. Скажу вам только, что неприятности связаны с завещанием моего бедного брата. Прежде всего, оно не может быть исполнено, потому что нет достаточных доказательств смерти моего брата, а во-вторых, если оно и будет исполнено, то все перейдет во владение человека, который никогда не должен был его получить. Само завещание – дьявольски раздражающий документ, когда-либо произведенный извращенной изобретательностью упрямо заблуждающегося человека. Это все. Взглянете на мое колено?

Так как объяснение мистера Беллингема (изложенное быстрым крещендо и закончившееся почти криком) привело к тому, что он побагровел и почти дрожал, я решил, что лучше закончить разговор. Поэтому я осмотрел колено пациента, которое почти зажило, и провел общий осмотр; дав джентльмену подробные наставления, как себя вести, я встал, собираясь уходить.

– И помните, – сказал я, пожимая ему руку, – ни табака, ни кофе, и вообще никаких возбуждений. Ведите спокойную жизнь.

– Все это очень хорошо, – ответил он, – но, предположим, придут люди и будут возбуждать меня?

– Не обращайте на них внимания, – улыбнулся я, – и читайте «Альманах Уитакера»[7].

И с этим прощальным советом я вышел в наружную комнату.

Мисс Беллингем сидела за столом; перед ней лежала груда блокнотов в синем переплете, два из них были открыты, виднелись страницы, заполненные мелким аккуратным почерком. Когда я вошел, она встала и вопросительно посмотрела на меня.