Доктор, который одурачил весь мир. Наука, обман и война с вакцинами - стр. 3
Это горько и несправедливо. Я чувствую себя виноватым.
Восемь лет назад я, как родитель, совершил трагическую ошибку.
Мы убедили себя, что это судьба. Теперь мы знаем, что это наша вина.
Тогда я просто проигнорировал Уэйкфилда. Я разбирался в вакцинах и посчитал, что это очередное исследование «с душком». Его выводы были слишком простыми и однозначными. Но на тот момент мне казалось, что Уэйкфилда невозможно проверить. Я провел слишком много медицинских расследований (особенно часто сталкиваясь со случаями мошенничества в фармацевтической промышленности) и посчитал, что на поиск доказательств его некомпетентности уйдет больше жизни. И все равно их похоронят на том самом кладбище конфиденциальности, где хранятся налоговые декларации Трампа.
Но пять лет спустя все изменилось: разоблачить «великого доктора» было бы «прекрасным представлением», как писали журналисты в золотой век чернил и бумаги. Я взял интервью у матери мальчика с отклонениями в развитии, данные которого анонимно использовались в той статье. Для Уэйкфилда это стало началом конца. Без труда не вытащишь и рыбку из пруда. Уэйкфилд отказался от интервью и убежал, когда я начал задавать вопросы. The Lancet защищал его, равно как и медицинские учреждения. Другие журналисты начали воевать со мной. Но я продолжал задавать вопросы, собирать документы и защищаться от исков, которые он подал, чтобы заткнуть мне рот. В итоге его статья была отозвана и признана «совершенно ложной». Дни славы Уэйкфилда истекли.
– Многие публиковали свои статьи в The Lancet, – язвительно подметил я с бесстыдной нескромностью, но безупречно выбрав для этого время, – однако только я отозвал одну из них обратно.
Это репортеры вроде меня называют «результатом», добившись которого, можно переходить к другим проектам. Со всем присущим мне энтузиазмом я планировал заняться статинами – антихолестериновыми препаратами, которые произвели фуррор и стали самыми назначаемыми на тот момент лекарствами. Не потому, что я знал что-то, чего никто не заметил, а потому, что в Big Pharma[1] всегда что-то происходит. Статины не стали исключением.
Но в отличие от убийцы Шипмана, который умер в камере, Уэйкфилд не ушел со сцены. Он много трудился, чтобы добиться успеха в Америке: появлялся в программе «60 минут», выступал в комитетах Конгресса и участвовал в конференциях, посвященных борьбе с вакцинами.
А теперь его заметил Дональд.
– В моем детстве проблемы аутизма не было, а теперь он внезапно стал эпидемией, – заявлял в реалити-шоу будущий 45-й президент США, будучи еще бизнесменом-миллиардером.