Дочь атамана - стр. 49
— Так не жаловался ведь…
Михаил Алексеевич тихо рассмеялся, отчего у Саши отчего-то в животе стало тепло и щекотно.
— Саша Александровна, — удивительно по-доброму произнес он, и она вспыхнула, ощутив неприличную интимность этого обращения, хотя казалось — привыкла с детства. Но так ее называли только свои и никогда — посторонние. Михаил Алексеевич будто шагнул в невидимый ближний круг, и захотелось увернуться от теплоты его голоса и спокойного, открытого взгляда. — Вот и вышло, что вы столько лет питались отравой, а человек страдал. Хорошо разве?
Она замотала головой, будто лошадь, увидевшая препятствие, чтобы отогнать чары этого мгновения.
— Михаил Алексеевич, — пожаловалась тут же, — ко мне граф прилип!
— Как прилип? — нахмурился Михаил Алексеевич обескураженно.
Она поспешно извлекла из складок поневы записку, полную витиеватостей, комплиментов и угроз совершить еще один визит на днях.
Гранин внимательно ознакомился с написанным:
— И чем он вам не угодил?
— Так ведь едва не побил, Михаил Алексеевич.
Он вскинул на нее взгляд — из туманной синевы неожиданно проступила режущая колкость льда. Ух, порезаться ведь можно!
Саша облизала пересохшие губы, ощущая себя ребенком, прибежавшим с ябедами к нянюшке.
— И как же вы позволили? — спросил он холодно. — Разве разучились давать отпор? Разве о ваших дуэлях не судачила вся столица?
— За дворовую девку принял, — торопливо пояснила она, пока лед не сковал Михаила Алексеевича совершенно. — Я ведь вон какая, — и она развела руками. — Разуверять его я не стала.
В отличие от Изабеллы Наумовны он не принялся винить Сашу в приключившихся бедах. Прищурился только задумчиво, а потом усмехнулся.
— Предоставьте графа мне, — сказал уверенно, — он сюда дорогу забудет.
— Да вы ведь поди не знаете, с какого конца за шпагу браться!
— Я с ним и без шпаги совладаю, — заверил ее Михаил Алексеевич, все еще недобро усмехаясь, — голыми руками.
И Саша — поверила.
10. Глава 10
Возвращаясь из уездного города, Гранин вместе с Шишкиным объехали часть пашен и лугов. Конечно, те уже были припорошены снегом, но земля все помнила.
Земля говорила с сыном травницы.
Последние сомнения оказались развеяны: Мелехов продавал на сторону большую часть хозяйского урожая, что подтвердил и городской староста накануне. А беззаботный атаман, очевидно, не утруждал себя чтением отчетов и хоть каким-то интересом к усадьбе. Он прекрасно жил на средства, которые выделяла казна на содержание его войск. Императрица, хоть и всячески отлынивала от дел государственных, безопасность границ блюла неукоснительно.