Дочь атамана - стр. 15
Не бывает подходящего момента, чтобы сообщить юной девочке, что ее мать мертва, и не бывает подходящего момента, чтобы сообщить о том, что ее дед желал ее смерти.
— Лакеи грозили, что если роженица умрет, то вместе с ней умру и я, и требовали, чтобы младенец… они не хотели, чтобы ты осталась в живых, Саша.
Дикие глаза Лядовой хищно сверкнули.
— Ай да канцлер, — процедила она с великолепным презрением. — Стало быть, все ужасающие слухи про него верные. Что же случилось дальше?
— Я выгнал лакеев из комнаты, поставил греть воду. Роженица то и дело теряла сознание, но в минуты прояснения молила спасти ее ребенка и шептала о том, что не станет без него жить. Просила назвать сына Александром. Велела отнести его молодому Лядову, сыну вольного атамана.
— Да-да, тогда всем заправлял еще дед, Василий Петрович, как я его боялась в детстве! — нетерпеливо воскликнула Лядова. — Стало быть, мама ждала сына? Ах, как это многое объясняет про мой характер!
— Потом… когда ты закричала, я вышел в сени и сказал лакеям, что мне требуется время, чтобы помочь роженице, что она в очень плохом состоянии. Твоя мама уже покинула этот мир, Саша, я закрыл ей глаза, накрыл простыней и оставил одну.
— Она так и лежала… разрезанной? — спросила Лядова с ужасом.
— Я укутал тебя в льняную пеленку, шерстяной платок, привязал к своей груди и сделал кулек с теплым хлебом и молоком вместо соски. Оделся потеплее, вышел через заднюю дверь. Была страшная метель, и везти верхом чахлого младенца казалось отчаянным шагом, но коляску было запрягать некогда, к тому же пока бы я растолкал кучера… Я мчался по ночному городу и очень боялся, что привезу Лядовым мертвого младенца.
— Боже мой, — прошептала она жалостливо и снова сжала его ладони. Руки у нее были сильными и покрыты мозолями.
— До городского дома Лядовых я добрался в три четверти часа и молился о том, чтобы он не оказался закрыт, вы же всегда в столице жили только наездами. Но, по счастью, там горели огни. Я крикнул сторожу, что везу внучку атамана, и тот бросился открывать ворота без всяких вопросов. Меня споро провели в дом, и я передал тебя на руки Василию Петровичу. На мое счастье, ты еще дышала. А вот твой отец… молодой, горячий щенок, набросился на меня с вопросами о Катеньке. Я сказал ему правду, и он схватился за оружие.
Лядова вскрикнула с таким испугом, будто живой и невредимый Гранин не сидел сейчас прямо перед ней.
— Твоего отца оттащили от меня, и один из вояк проворно вывел меня на улицу. «Уважаемый лекарь, — сказал он, — вы возвращайтесь пока домой, а после мы пришлем вашу награду. Пока же вам лучше молодому атаману на глаза не попадаться. Сами понимаете, смерть нашей Катеньки — такой страшный удар».