Добро пожаловать в Сурок - стр. 89
— Вроде того.
Поджимаю губы, обдумываю. Ловко.
— И эти воспоминания…
Костя уверенно качает головой, не дав мне договорить.
— Никто не может прочесть. Они настроены на твою ДНК. Хранят их только на случай возвращения. Утилизируют через пару лет, когда уже не сомневаются, что не пригодится.
Логично, логично. Барабаню пальцами по столешнице в такт усилившемуся дождю. И вдруг холодею.
— А ты случайно не потому столько всего знаешь, что в Сурке не в первый раз?!
Эта теория кажется мне просто гениальной ровно до того момента, как озвучиваю свои мысли. Потому как Холостов начинает бессовестно ржать.
— Нет, я не думал и не думаю отказываться от Сурка. И насколько знаю, «повторников» учат отдельно.
Прищуриваюсь, пытаюсь прочесть по выражению его лица, не врет ли. Да ладно, что я там прочту? Выглядит вполне себе искренним, и у меня нет повода ему не верить.
Ну ОК, поехали дальше.
— А как стирают память, когда делают зачистку на месте? — задаю еще один волнующий меня вопрос. — Ну вот как у меня, — уточняю на всякий случай, видя непонимание во взгляде собеседника, — когда я чуть дом свой не разрушила. Без Кристаллов?
Взгляд Холостова почему-то становится напряжённым. Все-таки ему явно не нравятся мои вопросы.
— Нет, там просто умение. Стирают последние несколько минут-часов без заполнения «дырок».
— Понятно, — киваю. Нет, выходит, стирать Русику память не было смысла — своей идеей заговора он загорелся давно. Кристалл, получается, вообще не вариант... — Спасибо, — благодарю, — ты мне очень помог.
И кажется, я сделала все нужные выводы: если Рус что-то узнал, то убить его было проще всего.
— Не за что, — беспечно отмахивается Костя. И я уже всматриваюсь в темноту снаружи, оценивая силу дождя, и думая, как быстро добегу до замка в тряпочной куртке, как меня останавливает голос старосты: — Колись давай, зачем тебе все это понадобилось?
Хм. Хочу работу написать о стирании памяти? Веду дневник? Просто я страсть какая любопытная? Что уж там, все версии — дерьмо. Поворачиваюсь к собеседнику: ждет ответа, серьезен. И теперь хрен отстанет, пока не получит объяснений, понимаю.
Все-таки соврать?
Отвожу взгляд, набираясь смелости, и… говорю, как есть:
— Мне нужно было знать, почему Руслана могли убить, а не стереть ему воспоминания и убрать из Сурка. Кристалл — слишком хлопотно. Простая затирка — маловато.
Реакции нет, тишина. За стенами беседки хлещет дождь, бьет в листья и в крышу, завывает ветер. А внутри стоит полная, гнетущая, гробовая тишина, причиняющая чуть ли не физическую боль.
— Резеда, ты сбрендила?! — несмотря на смысл произнесенных слов, чувствую облегчение оттого, что они нарушили это тягостное молчание. Поднимаю на Холостова глаза. О нет, он не удивлен моим предположением, он в ярости. — Ты только что обвинила руководство Сурка в убийстве! Ты чокнулась?!