Добро пожаловать в Сурок - стр. 44
— Глобалю, — отвечаю честно.
Руслан — тот еще человек-позитив. Никак не пойму, зачем ему приперло со мной дружить. Я и дружба — понятия несовместимые. Не тянет меня делиться мыслями с окружающими. Рус же, наоборот, — классический экстраверт. Проблема в том, что он никак не поймет, что не все остальные такие же.
Вот и сейчас мой краткий обтекаемый ответ не намекает ему на то, что я не жажду общения.
— У меня сегодня встреча с Князевым, — делится, склонив голову к моему плечу.
Еле сдерживаюсь, чтобы не отпрянуть. Личное пространство — мое все. То, что я тогда рыдала на груди незнакомца в кожаной куртке, было нонсенсом во всех отношениях — посторонним меня лучше не трогать.
— Удачи, — опять пытаюсь продемонстрировать соседу по столу, что краткость — сестра таланта.
И снова терплю фиаско.
— Уже почти все были у директора на беседе, — продолжает, и не думая отстраняться. Мне хочется пересесть. К тому же Русик сегодня вылил на себя полбутылки какого-то резкого одеколона, и у меня уже свербит в носу от этого запаха. Это карма, точно! За то, что тогда соврала Холостову, будто у его парфюма неприятный аромат. Как бы намекнуть нашему старосте поделиться с Русланом запасами?
— Я еще не была, — откликаюсь, незаметно сдвигаясь по скамье подальше. Если я расчихаюсь, то сорву лекцию. Такое бывает нечасто, но если начну чихать, то держите меня семеро — полчаса не остановлюсь, как раструбившийся слон.
— Значит, в нашей группе только ты и я остались, — чему-то радуется парнишка. Ну даже парнем его назвать не могу: крошка-енот какой-то. У него и фамилия нежная — Любимов. Может, поэтому парфюм для брутальных самцов на нем как на корове седло?
— Наверно, — бурчу, демонстративно берясь за ручку.
— …Именно поэтому Междумирье — идеальное место для тренировок, — самозабвенно продолжает преподаватель. Мне кажется, ему вообще до фонаря, слушают ли его — он сам кайфует от своего рассказала. — Энергия здесь подвижна и восстанавливаема…
Помню-помню, тут у нас безлимит, как же. Пытаюсь записывать. Русик, наконец, видит, что я занята делом, и сам отодвигается, тоже начинает писать. Аллилуйя. Дыши, Лера, дыши.
И в этот момент под потолком врубается громкоговоритель, как гром среди ясного неба:
— Валерия Резеда, сегодня в восемнадцать ноль-ноль вас ждут в кабинете директора. Просим не опаздывать.
Ну вот, дождались. Прикрываю глаза и закусываю губу. Слышала, Князев строит из себя этакого рубаху-парня и хочет со всеми дружить, поэтому встреча с ним — это некая беседа по душам. А по душам — это не ко мне. Я только с бабушкой так могла.