До встречи в апреле! - стр. 11

Узнаю своего парня. Скажет что-то обидное, развернётся и уйдёт. Он всегда так делает. А я всегда молчу. Сначала моему молчанию были свои причины, а сейчас это уже стало делом привычки… но это не значит, что его слова меня не ранят.

 Ответить я не смогла, просто потухла и убрала Canon обратно в упаковку. Пока упаковывала фотоаппарат, надеялась, что Рома ко мне подойдёт, увидит намокшие глаза и извинится за то, что обидел. Но он и не думал ко мне подходить, потому что не задумывался о том, что его слова меня задели. Глаза высохли без извинений, впитавшись в кожу обидой.

В очередной раз я подумала о том, что давно перестала его любить и задалась вопросом «А не пора ли мне уже от него уйти?».

 На следующий день я вернулась в магазин, чтобы вернуть покупку. Тот же продавец встретил меня с улыбкой и плохо скрываемой надеждой на ещё одну продажу, но его надежд я не оправдала и попросила оформить возврат.

– Простите, но фотоаппарат – это невозвратный товар. – Ответил он.

Я вернулась домой и убрала злосчастный Canon на закрытую полку, чтобы он не мозолил глаза, заставляя чувствовать себя идиоткой, потратившей немалые деньги на ерунду.

В пятницу я по настоянию жены снова оказался в кабинете размером пять на шесть. Я пытался отмахнуться, сказать, что мне не нужны психологи, но жена без суда и следствия записала к Кириллу Николаевичу, при этом дав понять, что мне придётся посещать его сеансы до полного излечения.

– Дмитрий, а я гадал, как скоро вы придёте. – Такими словами встретил меня психолог.

– А я думал, что вы психолог, а не гадалка, – ответил я, не думая.

 Оглянул уже знакомый кабинет. На столе стояла пепельница. Новая. Очевидно, купленная специально для меня.

– Радует, что уровень сервиса стал выше. – Сказал я, кивком указав на пепельницу.

 Мы уселись друг напротив друга и смотрели: я – на ромбиковый стеллаж, Кирилл Николаевич – на меня.

– Дмитрий, дело ведь совсем не в том, о чём говорила ваша жена. – Произнёс психолог догадливо.

– Какая проницательность! А вы точно не гадалка? – Съязвил я, сам себе дивясь. Я всегда был вежлив и дипломатичен, но в последние недели эти два качества из меня будто выжили плетьми.

 Конечно, дело не в том, о чём говорила жена! Разве дело когда-нибудь бывает в том, о чём говорят вслух?

 А доку, я видел, так и не терпелось вывернуть мою душу наизнанку. Мои колкости его нисколько не задевали, и он продолжал смотреть добродушными глазами, ожидающими часа, когда я решусь заговорить.

 Кажется, у меня не остаётся вариантов. – Решил я. – Жена так и будет отправлять меня к психологу, пока не убедится, что со мной всё в порядке. А если мне всё равно придётся к нему ходить, так и быть, расскажу кое-что из своей жизни. Не сидеть же молча.