До свидания, Сима - стр. 14
Были минуты, когда она внезапно как-то замирала и становилась не похожа сама на себя. Однажды вот так в полдень она сидела в одной только футболке да коротеньких белых носочках, свесив кудри, возле окна и была задумчива и грустна, как береза в редком безветрии.
– Я беременна, – сухо произнесла она.
Я побледнел и замер, качаясь в штилевой комнате, но тут же опомнился.
– Но ведь у нас с тобой ничего не было.
– Не от тебя, шут ты гороховый!
– А от кого? – позеленел я и весь как-то книзу скукожился, словно пупок воздушного шарика.
– От фавна, – вытянувшись, прошептала она мягким голосом мне на ухо.
– Какого еще фавна?
– Настоящего.
– И что, у тебя родится фавненок?
– Сам ты фавненок, – улыбнулась она и, грустно глядя в окно, ласково положила руки на свой живот. – У меня родится нимфа Наяда.
– А откуда ты знаешь, что будет девочка?
– Не знаю, – пожала она плечами, – просто чувствую.
– А можно потрогать?
– Ну, если не боишься…
Она легла на кровать, задрала футболку, да так, что я узрел во всей красе ее матовую грудь, и, закатив глаза к потолку, предоставила мне свой бледноватый глубоко опускающийся и вновь поднимающийся живот с единственной черной родинкой. Я дотронулся до нее как до бомбы или сокровища.
– Ниже, дурак, здесь желудок! Ой. Щекотно же, чего ты там пальчиками щупаешь? Будь мужчиной, клади всю ладонь.
К этому времени я уже был в состоянии возбуждения, граничащем с безумием. Руки мои как змеи безнаказанно извивались на нижней части ее персикового живота по двум восхитительно полненьким холмикам между трусиками и пупком, расплывались во всю ширину ее пояса и скользили, чуть ли не до бедер, по дивной скрипичной талии.
– Ну как? – спрашивает она.
– Супер! – промолвил я с придыханием.
– Теперь ты веришь, что у меня будет девочка?
Я едва слышу ее, но нахожу в себе силы для возражения.
– Пока еще недостаточно. Подожди-ка, сейчас я еще послушаю! – И прикладываюсь к ее теплому брюшку щекой и вдавливаюсь в него всей своей пламенеющей скулой и уже переживаю, что доведу себя до инфаркта, но сладостного! Такого сладостного!
Внезапно она, отпихнув меня, вскакивает и с минуту смотрит на меня с таинственным равнодушием. Не поймешь, то ли думает, то ли уже все давно решено.
– Что случилось? – спрашиваю, едва приходя в себя и выдувая воздух из хриплой груди с прыгающим сердцем.
– На сегодня хватит, – твердо говорит она с мрачной деловитостью и делает губы бантиком, чуть двигая из стороны в сторону нижней челюстью, словно стараясь меня распробовать. Затем спокойно и задумчиво уходит в другую комнату. Я сглатываю слюну, тщетно силясь потушить бушующий во мне огонь, и остаюсь один на один со своими распустившимися бесами.