Дневники. Я могу объяснить многое - стр. 15

Мои отношения с отцом стали такими, какими должны были быть отношения между отцом и сыном, лишь незадолго до его кончины. Отец чувствовал, что скоро умрет, и это сильно его изменило. Перед лицом вечности суетное уходит прочь, а вперед выступает то, что дороже всего – любовь. Между нами состоялся долгий откровенный разговор. Казалось, что начинали его одни люди, а закончили другие, так он изменил нас обоих, так он на нас повлиял.

Отец сильно переживал из-за того, что я избрал своим уделом безбрачие. Один сын погиб, а другой избегает женщин и не собирается жениться совсем. Некому продолжить наш славный род. Что ж, получается так, что некому. Меня, в отличие от отца, вопросы продолжения рода не беспокоят. Эта сфера жизни меня не интересует совершенно. Пожалуй, надо рассказать, почему так случилось. Все тайное порождает догадки – разного рода вымышленные слухи. Чего мне только не приписывали из-за того, что я сторонюсь женщин – содомию, склонность к изощренным видам разврата и т. д. На самом же деле после тяжелой и весьма продолжительной (9 месяцев) болезни, которую я перенес на пороге своего восемнадцатилетия, женщины перестали меня волновать. Я на всю жизнь остался девственником и считаю, что в моем случае это к лучшему. Я сэкономил очень много времени и очень много энергии для научных исследований. Наука – вот моя первая, главная и единственная любовь. Другой мне не надо.

Родился я в 1856 году, но настоящим началом своей жизни считаю 1875 год, в котором я поступил в Высшую техническую школу в Граце. Давление отца на меня прекратилось, здоровье поправилось, я начал самостоятельную жизнь и наконец-то получил возможность учиться всерьез. Знания, получаемые в Высшем реальном училище, меня не устраивали. Мне было мало. Я усиленно занимался самообразованием, дополняя то, чего мне не давали преподаватели, но этого было недостаточно. Любой ученик, особенно такой пытливый, как я, нуждается в учителях. Настоящих учителей я нашел только в Граце. Я с головой окунулся в учебу и каждое утро, проснувшись, мысленно благодарил эрцгерцога Иоганна[29] за то, что ему пришла в голову мысль основать эту славную школу. С первых же дней в Граце у меня начался невероятный прогресс. Я почувствовал, что наконец-то учусь всерьез, по-настоящему. Я изучал все, что только можно было изучать, я занимался как одержимый, что сначала радовало преподавателей, а потом начало пугать. Они боялись, что у меня наступит нервное истощение или хуже того – что я сойду с ума. В любом учебном заведении время от времени кто-то сходит с ума. Наш декан Рогнер написал письмо моему отцу с просьбой повлиять на меня, чтобы я не «переутомлялся» так сильно. Отец просил меня побольше отдыхать, но мне не нужен был отдых. Я не переутомлялся, я наслаждался учебой, упивался ею. Я чувствовал себя как рыба, попавшая из маленького убогого пруда в большое озеро. Я радовался жизни, радовался каждому ее дню.