Дневник Тишины - стр. 6
В дневнике она записала: «Учителя расстраиваются, когда ругают нас или ставят плохие оценки. Сами ставят плохую оценку и сами же расстраиваются. Но не поставить не могут».
А вот их классный руководитель, учитель истории Александр Дмитриевич, наоборот, стал нравиться ей меньше. Хотя ещё полгода назад она бы ни за что не поверила, что такое может случиться. Пока все ребята на перемене болтали и бегали друг за другом, Тишина молча сидела за своей первой партой и видела, как он пишет какие-то сообщения и иногда даже звонит кому-то, ласково улыбаясь в телефон. Это что же получалось? Значит где-то там, за стенами школы, он знает кого-то ещё, кому-то так же весело говорит: «Друзья мои!», спрашивает о планах на выходные, так же внимательно слушает, чуть наклонив голову набок? «Предатель», – решила про себя Тишина. Хотя в глубине души и понимала, что неправа.
Кстати, здесь я должна на минуту остановиться и уточнить кое-что. По секрету от Александра Дмитриевича. Не знаю, как принято в твоей школе, но там, где училась Тишина, учителям часто давали прозвища. Ну, во-первых, потому, что произносить имя, а потом ещё и отчество – это слишком длинно, и тратить столько времени на перемене –просто непозволительная роскошь. Время на переменах и так бежит слишком быстро. Так что называть учителей по прозвищам намного экономнее. А во-вторых, это веселее. Так вот, я должна сказать тебе, что историка Александра Дмитриевича никто Александром Дмитриевичем в школе не называл. С первых дней работы в школе все заметили, что он начинает каждый урок со слов «друзья мои», причем произносит это обращение как-то совершенно по-особенному. Так его и стали звать: Друзья-мои. С твоего позволения, и я иногда стану так называть Александра Дмитриевича на страницах этой книги. Ну вот, теперь ты догадываешься уже, что ему в нашей истории предстоит сыграть какую-то роль. Но какую – я пока тебе не скажу.
Так катили дни за днями, полные маленьких незначительных открытий, мелких разочарований, но иногда и радостей. Нельзя ведь жить совсем без радостей в двенадцатилетнем возрасте! Даже если человек лишился своей волшебной страны, всё равно в мире остаётся ещё предостаточно интересных и радостных вещей. Встреча с ласковым котом, готовым встать на задние лапы, только чтобы его почесали за ухом, порция мороженого, какая-нибудь новая игра – да мало ли что ещё.
Здесь мне придётся тяжело вздохнуть и сознаться кое в чём. Я рада, что Тишина пока не догадывается об этом. Представляю себе, что сказала бы мне психолог, узнай она! Так что скажу пока только тебе: впереди Тишину ожидают ещё более серьёзные открытия, ещё более странные встречи. Я не побоюсь даже употребить здесь слово «приключение», а ведь согласитесь, настоящие приключения выпадают на долю далеко не каждому из нас.