Дневник Рыжего - стр. 93

— Сегодняшнего не останется, могу убрать и этот.

— Не надо. Хороший был день, и шрам — это память. И этот тоже пусть будет. Хотя день не очень.

Зофья картинно вздёрнула чёрную бровь.

— Ты меня порой удивляешь.

— Это хорошо?

— Это удивительно, — она бросила мне зашитые джинсы, — надевай, скоро Славка придёт. Халат оставь в комнате.

Я попёрся в их залу, придерживая полы халата. На пороге чуть не споткнулся. Из-за снега на улице было светлее, чем обычно, но всё равно уже смеркалось, за окном я увидел высокого мужчину без куртки и шапки. Он оглядывал комнату с равнодушным вниманием, как незрячий или пьяный. Я моргнул, и он тут же исчез. Насколько я знаю, Зофья и Славка живут тут одни, никаких мужчин в их доме я не видел, да и не слышал о них. Я заволновался. Может, это вор или ещё какой-нибудь урод, задумавший нехорошее. Всё же домик далеко от деревни, две женщины живут без защиты. Если что, помощи не дозовёшься.

Я рассказал Зофье об этом странном вуайеристе. Она только посмеялась.

— Кто сюда сунется? Я же страшная колдунья.

— Может, неместный. Не знает, что вас положено бояться.

Зофья усмехнулась.

— Не бери в голову, это может быть что угодно. Призрак или дубль. Бояться нужно живых.

Про дубли я раньше не слышал. Зофья объяснила, что это типа двойник живого или мёртвого человека, по которому кто-то сильно скучает. Типа сгусток пустоты, который высасывает энергию из живых людей. Крайне редко они опасны, обычно сами исчезают, как только утихает тоска.

Конечно, «не бери в голову»! По деревне шатается неведомая хрень, которая может выпить жизнь, но это нормально. Всё-таки Зофья очень странная, её невозможно напугать. Каждый раз, у них дома вспоминаю анекдот «если вы ничего не боитесь, значит, вы самый страшный».

Зофья снова напоила меня чаем, я уже собрался уходить, когда она остановила меня и словно прислушалась к тишине.

— Уже скоро.

— Что скоро?

— Скоро ей будет больно. Но, наверное, хорошо, что она считает тебя первым. Для женщины важно первого любить.

Я понял, что она говорит о Славке, и мне стало неловко.

— Разве не важнее, чтобы любили?

Зофья снова наградила меня фирменным взглядом «ты дурак».

— Всегда важнее любить самой. Человек не бывает счастлив, если его любят, а он нет. А вот наоборот — вполне. Любить — это не роскошь, это необходимость. Славка с тобой счастлива. Была. Поэтому я тебе прощаю её будущую боль.

Мне хотелось поспорить, доказать, что Славку я люблю, и всё у нас будет прекрасно, но интуитивно понимал, что Зофья права. Это уже было вопросом времени.

***

Небо над головой казалось перевёрнутой кверху дном голубой чашкой. Облака – остатки творога, прилипшего к потрескавшимся стенкам. Наташа удивлённо заморгала: какое небо в доме? Она попыталась пошевелиться, но руки и ноги сковало онемением, а грудь едва поднималась под слоем влажной земли. Выходит, она лежит на улице, да ещё наполовину закопанная в могиле.