Дневник Рыжего - стр. 76
Мы с ней встречаемся тайком, в основном у маслобойни. Миха и Зигога сильно против. Заколебали меня своими запугиваниями. Предсказывают, что она превратит меня в лягуху или наложит заклятие вялого писюна. С чего вдруг? У нас пока дальше поцелуев не заходило. А если зайдет, ей самой это невыгодно как бы.
Ее мама против наших отношений. Я не придумал себе это из-за мнительности, Зофья сама вчера это сказала. Ладно, нужно по порядку.
Со Славкой мы встречаемся уже две недели. Обычно она прибегает ко мне на маслобойню после обеда. Всегда взбудораженная и запыхавшаяся, сразу же кидается с поцелуями. С этим мы вообще не тянули. Поцеловались уже на первом свидании. Она явно меня дразнит, постоянно кладет мои ладони себе на грудь или на бёдра. Я каждый раз проваливаюсь в постыдную обморочную темноту. Наверное, скоро мы перейдём уже все возможные границы приличий. Я волнуюсь и трушу. Боюсь ударить в грязь лицом, у меня же совсем нет опыта. Папа со своими советами мне бы сейчас не помешал. У Славки я тоже буду первым. Она так говорит, но ведёт себя очень смело и, кажется, вообще не парится по этому поводу. Есть в ней что-то животное. Голые эмоции и инстинкты. Даже немного завидую её лёгкому отношению к серьезным вещам.
Хозяин маслобойни, Данил Капитонович, видел нас пару раз, но не прогнал. Недавно я узнал, что он женат на главной сплетнице в деревне. Тётя Женя называет её не Поликарповна, а Полищучьевна. А муж её вылитый Буратино. Длинноносый и какой-то деревянный. До безумия любит эту неприятную тётку, и, когда её рядом нет, он как дом без света. Буратино часто не запирает заднюю дверь маслобойни. Мы со Славкой можем смело безобразничать без свидетелей, но после беседы с Зофьей я, наверное, с этим повременю. Она вполне может заколдовать мою ширинку в банку с червями. С одним червём.
А всё началось с моего «широкого жеста». Прав всё-таки папа: женщины любят подвиги. Я всенародно объявил, что за поцелуй Славки готов переплыть Капиляпу в самом неспокойном месте. Ей донесли, конечно же, причем, скорее всего, не люди. У них же особенные ведьмовские каналы информации: разложили потроха дикого барсука или перевели с птичьего щебета на человеческий язык.
Утром в субботу я попёрся к Шестому мосту. Туда, где находится их знаменитая долина лотосов, но на другой берег. Тётя ушла ещё до рассвета, настала её очередь пасти общее коровье стадо. Мама ещё не вернулась из Краснодара. Если верить Зофье, папа её простил, но ей от этого не легче. Она сама себя простить не может. В общем, остался я один. Так что некому было взывать к голосу моего разума. С тех пор как я увидел Славку, этот голос дрыхнет беспробудным сном.