Дневник Батарейкина, или Космолагерь зовёт! - стр. 21
Тучки, которые задорно носились по небу с самого утра, после обеда решили объединиться в одну огромную мегатучу. И, объединившись, обрушились вниз мощнейшим ливнем. Стало холодно, мокро и противно.
Я как раз бежал из столовки в домик, перескакивая через лужи, когда на большом уличном экране услужливо выскочила надпись: «Идёт ливень». Спасибо, а то я не заметил, ага.
Вечером
Вечерний огонёк принёс новый сюрприз. Снаружи хлестал дождь, завывал ветер, по стеклу скреблась сосновая ветка. На улице стало как-то необычно темно. Как-то уж СЛИШКОМ темно. Всех охватило тревожное настроение. Рассевшись по кругу, мы смотрели на дрожащее пламя свечи. И тоже почему-то дрожали.
Непривычно серьёзная Мира глубоко вздохнула, а потом медленно обвела нас взглядом. В окружающем полумраке глаза её показались мне чёрными-чёрными. Поджав ноги и обхватив колени руками, она тихо заговорила:
– А теперь без шуток, ребятки. Я должна кое-что рассказать. Честно говоря, я надеялась, что до этого не дойдёт. Но вчера система наблюдения опять её зафиксировала. Вот, посмотрите на эти снимки.
По рукам пошла пачка чёрно-белых фотографий. Некоторые – вообще старинные, видимо, времён СССР. А некоторые – обычные скриншоты с камер видеонаблюдения, распечатанные на принтере. Тем временем Мира продолжала:
– Давным-давно на этом месте была усадьба барыни Кошарской. Во время революции её разрушили, и люди отсюда ушли. Долгое время тут было всё заброшено. А примерно пятьдесят лет назад советская власть организовала здесь пионерлагерь «Изумрудный». Место ведь хорошее, тихое, лес вокруг. Огромное озеро рядом. Пионерам было здесь очень хорошо. Сначала. А потом здесь начались несчастные случаи. Каждую смену с кем-то что-то происходило. Иногда такое бывает, к сожалению, во всех лагерях. Но в «Изумрудном» была просто феноменальная статистика чрезвычайных происшествий.
– Пф-ф, ну-ну… – пробормотала Жека, но мысль свою развивать не стала. Уткнулась подбородком в поджатые колени и снова уставилась на тревожно пляшущий огонёк свечи.
– Слушайте дальше! Выяснилось, что во время пожара, устроенного революционерами сто с лишним лет назад, у барыни пропала дочь. Обезумев от горя, она искала её многие годы, но так и не нашла. А потом и сама куда-то сгинула.
Заскулив от страха, девчонки-близняшки Маша и Даша обнялись, зажали друг другу рты ладошками и снова вытаращились на Миру. Всё тем же тихим монотонным голосом та продолжала:
– А когда здесь построили лагерь и в нём стали жить пионеры, барыня снова здесь появилась. Старая-старая, с головы до ног в белый саван замотанная. Если ночью она встречает какого-то ребёнка, то сразу же проверяет – не её ли это дочка. В лицо заглядывает. А потом с этим ребёнком несчастье какое-то происходит. Или шею свернёт, или утонет. Или аппендицит гнойный случится. Всякое здесь было. Так что закрыли этот «Изумрудный», и стоял он заброшенный много-много лет.