Дневник Батарейкина, или Космолагерь зовёт! - стр. 20
Жизнь – боль.
Впрочем, по пути мрачные мысли быстро улетучились. Потому что в лесу невозможно быть мрачным.
Топая по аккуратным бетонным дорожкам, я восторженно крутил головой. Я вообще очень люблю сосновый лес, а здесь он какой-то совсем настоящий. От одуряющего хвойного запаха всё время немного кружится голова. Непрерывным саундтреком чирикают невидимые птички. А иногда между деревьями молнией проносятся хвостатые белки, но так быстро, что их даже не разглядеть.
На лекции по ракетостроению выяснилось несколько вещей.
Во-первых, в «Квантуме» было интереснее. Там можно было даже взрывы устраивать. А тут взрывы запрещены, так что скучновато. Впрочем, Игорю понравилось. Он даже вступил с лектором в дискуссию о перспективах ионных двигателей.
Во-вторых, лектором оказался тот самый ботан-стажёр, который копался в шкафчике с проводами возле центрифуги. А фамилия у него – Крюгер! КРЮГЕР, Карл! Поэтому за время лекции Ромыч несколько раз поднимал руку и спрашивал невинным голосом:
– Извините, я как-то забыл, как вас зовут?
– Повто’яю: меня зовут Данила Викто’ович К’юге’.
В ответ Ромыч довольно ржал, а потом незаметно показывал Крюгеру кулак из-под парты.
– З’я вы так… Я вот уве’ен, что ’акетост’оение вам очень п’игодится. И в жизни, и в лаге’е, – обиженно бубнил тот, нервно скрючивая пальцы.
Ероха сидел молча. И трудно было сказать наверняка, понимает он происходящее или нет. Но одно можно утверждать точно: тараканы у него в голове точно присутствуют, причём в запредельной концентрации.
Потому что во время обеда Ероха с довольным видом достал из кармана земляного червяка. Немного поболтал им в воздухе, а потом взял и бросил Игорю в стакан с компотом. И с довольным видом замер в ожидании реакции. Игорь не стал умничать, а сразу же выплеснул содержимое стакана на голову Ерохе. Потом немного подумал, взял Ерохин компот и вылил туда же.
Именно в эту секунду рядом с нашим столом возникла Гаца. Были крики. Жалобно занывшего, липкого и слюнявого Ероху отправили умываться. Ошалевший и запутавшийся в волосах червяк поехал умываться вместе с ним.
Наоравшись на нас, Гаца переключилась на прибежавшую Миру. Наша тонкая-звонкая вожатая стояла прямо, отвечала спокойно, но было видно, насколько сильно она расстроена.
Потом Мира отвела нас в сторонку, внимательно посмотрела каждому в лицо своими синими-синими глазами. И очень просила больше не барагозить. Мы обещали. Ромыч вообще «железобетонный зуб дал», что дальше всё будет ровно. Только вот лучше бы отселить Ероху из нашей комнаты. Мира вздохнула: свободных комнат нет. Вернее, есть одна «резервная», но она завалена старым хламом. И мебели там нет никакой.