Днем и ночью хорошая погода (сборник) - стр. 4
Венцеслав: Ну и что же ты сделал? Вы пожали друг другу руки? А потом выпили вместе, как это обычно делается?
Фридрих: Если бы! Он был в ярости! Совершенно вне себя! Хотя, надо признать, он здо́рово меня рассмешил! Представляешь, каково мне было сохранять холодность, стараясь при этом не расхохотаться? Я сказал ему: «Сударь, я глубоко опечален, что мне пришлось стать для вас иллюстрацией к известной поговорке “Кто место свое покидает, тот его теряет!”» Он так и остолбенел. Стал вызывать меня на дуэль. Это в наше-то время, в Вене – представляешь?! Что за отсталость!
Венцеслав: И к тому же тупость!
Фридрих: И не говори! Ты только представь себе: я в восемь утра стреляюсь из-за женщины, которую едва знаю!
Венцеслав: Так он тебя вызвал? Кто же это такой? Кроме обер-егермейстера, все мужья тут… Ну, я тебе уже говорил…
Фридрих: Я весь разбит. Это не женщина, а какая-то фурия! Так хороша собой и так изголодалась, бедняжка!
Венцеслав: Кто же она?
Фридрих(с достоинством): Ты шутишь? Моя матушка запретила мне…
Венцеслав: Но я же их всех знаю!
Фридрих: Что ты похваляешься? Хвастай сколько угодно, но я не так воспитан…
Венцеслав: Послушай! Ты глупый желторотый птенец, дурачок, впрочем, ты всегда таким был. Вот уже три года, как я служу в Вене. Поверь, я знаю всех здешних женщин. И нет тут никакой похвальбы: я просто всех их знаю!
Фридрих: Об этом не может быть и речи. Так нельзя.
Венцеслав: А соблазнять чужих жен можно? Кто бы говорил!
Фридрих: Не настаивай.
Венцеслав: Ах как ты несносен, мой бедный Фридрих!
Фридрих ложится, гасит свет и начинает говорить.
Фридрих: А что это за обер-егермейстер, о котором ты прожужжал мне все уши? У него что, жена – дурнушка?
Венцеслав(в темноте): Дурнушка? Нет, она просто прелесть. А вот он убивает всех ее любовников – из принципа. Поскольку он лучший егерь при дворе, прекрасный стрелок, да еще и устраивает охоты для эрцгерцога, ему даровано право драться на дуэли! Могу тебе сказать, что нет в Вене мужчины, даже из уланов, который подолгу заглядывался бы на его жену.
Фридрих: Не понимаю…
Венцеслав: Чего ты не понимаешь? Не понимаешь, почему мы оставляем эту прелестницу в покое? Так вот, дорогой мой, если бы ты хоть раз увидел, как тело твоего лучшего друга остывает в залитой кровью траве (или снегу), ты понял бы. Трое моих друзей сложили вот так свои головы.
Фридрих: Но это же запрещено законом!
Венцеслав: И тем не менее я лично видел Николауса фон Вейнберга с пулей в сердце. Вальзо Горовиц получил пулю в голову, а Георг Понятовски…
Фридрих: И король позволяет убивать вот так своих подданных?