Днем и ночью хорошая погода (сборник) - стр. 6
С первого же выстрела – бах! Он больше не желает рисковать. Стрелять он будет, разумеется, первым, поскольку он – оскорбленная сторона. Хочешь, я съезжу после всего поговорить с твоей семьей?
Фридрих: После чего?
Венцеслав: Ну, после… после дуэли…
Фридрих: Ты хочешь сказать, после моей смерти? Нет, ты что, и правда сошел с ума? Ты что, решил, будто я собираюсь умереть из-за этой Адели или из-за кого там еще? Я? Да никогда! Не хочу я умирать ни на войне, ни под какими-то там знаменами, ни за Бога, ни за честь, ни за что! Я хочу жить, жить, Венцеслав!
Венцеслав(в изумлении): Как это ты ни за что не хочешь умирать? Что это значит? А если нашему полку пришлось бы сражаться?
Фридрих: Я сдался бы.
Венцеслав: А если кто-нибудь стал бы целовать твою жену?
Фридрих: Я отвел бы взгляд.
Венцеслав: А если бы тебя оскорбили?
Фридрих: Я бы не услышал или сам извинился бы.
Венцеслав молчит, потрясенный.
Ну да! Ну да! В этом еще одно мое отличие от тебя и от остальных весельчаков нашего полка. Я не только простоват, но еще и трусоват. Я трус, настоящий трус! Сам подумай, Венцеслав! Вспомни: сколько ты меня знаешь, видел ты меня хоть раз на скачках? У меня всегда спокойные лошади, учтивые манеры и средненькие любовницы. Вот такой я, Фридрих фон Комбург. Я люблю жизнь. И я боюсь смерти, боюсь умереть, боюсь быть раненным, боюсь, что мне будет больно. И еще я боюсь, что у меня отнимут этот малюсенький кусочек времени, который мне дано провести здесь, на земле. Моя жизнь – это все, что у меня есть, и я дорожу ею, держусь за нее изо всех сил, и так было всегда, представь себе. Еще совсем маленьким я уже был трусишкой. О-хо-хо! Как трудно трусу скрывать, что он – трус. Особенно если он здоров и не слишком хитер! О-хо-хо! Мне пришлось немало потрудиться, изобретая оправдания собственной трусости!
Венцеслав(оторопело): А ведь и точно, все, что ты говоришь, – правда. Ни одной дуэли, ни одной драки, ни сломанной руки – ничего! Невероятно! Ты, Фридрих, трус? А я-то всегда считал, что ты слишком простодушен, чтобы проявлять воинственность! А твои родители? Что они думают обо всем этом? Твой отец?
Фридрих: Да они ничего не знают! Мне не хватило смелости, чтобы признаться им в ее отсутствии! Шутишь! Тут надо было бы быть настоящим смельчаком!
Венцеслав: Ты совсем сбил меня с толку. Ты что, смеешься? Не может быть… Слушай, а если я тебя ударю? Ты что, никак не ответишь?
Фридрих: Нет. Попробуй!
Венцеслав(недоверчиво): Можно?
Фридрих(подставляя щеку): Давай!
Венцеслав замахивается, потом опускает руку.
Ну давай же! Не стесняйся!