Для убийства есть мотив - стр. 28
Неудивительно, что она производит такое впечатление. Полин Конрой – актриса, но пока не звезда; еще не ослепительное светило на небосводе, сияние которого притягивает к билетным кассам восхищенные толпы, но обладающая амбициями и снедаемая желанием взобраться по крутым склонам к обиталищу ангелов.
А это означало, что Полин Конрой постоянно работает на публику – точнее, непрестанно переигрывает, чтобы привлечь к себе внимание. Ей приходилось щедро расточать свои таланты, пока не получившие признания. Она не могла позволить себе скромно прятать за темными очками и псевдонимом успех в размере миллиона долларов.
На вопрос Филлис Голуэй она ответила не сразу. Тремейн не понял, было ли ее замешательство отчасти позой или объяснялось тем, что она и вправду затруднилась, облекая ответ в слова.
– Полагаю, с постановкой мы должны продолжить, – медленно промолвила Полин. – Ведь это наш долг перед зрителями. Мне кажется, именно этого хотела бы от нас Лидия.
Она замолчала и огляделась. Держалась Полин немного виновато, будто чувствовала, что выразилась шаблонно, слишком строго следуя репликам своей роли, придерживаясь традиции.
Мордекай Тремейн услышал достаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Перед его мысленным взором возникла доска объявлений, которую он видел возле строения, названного Джонатаном Бойсом деревенским клубом. Пьесу «Для убийства есть мотив», указанную на афише, ставила «колония» Далмеринга в пользу местных благотворительных организаций – сиротского приюта на окраине Кингсхэмптона и приморского курорта на расстоянии пяти миль от деревни. Постановку широко рекламировали в округе, представление должно было состояться через две недели. Вопрос заключался в том, следует ли ее отложить – или даже отменить – в связи с тем, что вся деревня потрясена убийством.
Лидия Дэр не играла в пьесе, а выполняла обязанности помощника режиссера и брала на себя львиную долю неизбежной закулисной работы. Ее смерть в любом случае повергла бы в ужас труппу, а поскольку она свершилась жестоким и страшным образом, ее воздействие ощущалось вдвойне.
После того как Полин Конрой высказала свое мнение, наступила тишина, а затем нерешительно прозвучал еще один голос:
– А по-моему… лучше все отменить.
Голос подала Карен Хэммонд. Темные очки она сняла, и Мордекай Тремейн убедился, что не ошибся в своих предположениях: у нее действительно голубые глаза. Кроме того, первое впечатление, оставленное ее красотой, подтвердилось – Далмерингу определенно повезло с внешностью местных жительниц, – вдобавок Тремейн заметил, что нервы Карен Хэммонд вконец расстроены.