Дитя трёх стихий. Замуж за чудовище - стр. 43
А ведь и вправду похож.
Очень хочется спросить, что означает имя Роутег, но вместо этого задаю другой вопрос, и стараюсь, чтобы в моем голосе прозвучало не меньше язвительности, чем в его. – И когда это вы успели изучить язык тех, кого называете врагами?
– Врага надо знать хорошо, – не поддаётся на провокацию Скайрус. – Я так понимаю, вы сейчас отправляетесь в Чампию с такой же целью, принцесса.
Я всё-таки наивная. Нашла с кем сцепиться. Мне его не переговорить. Хотя…
– Я вижу вы уже вернулись из дальней поездки. Когда только успели уехать?
С удовлетворением наблюдаю, как заходили желваки на его лице. То-то же.
Дверь в святилище открывается. Впервые за все эти дни вижу на лице сестры спокойное выражение. Мира приняла свою судьбу. Левая рука Вихо и правая Миры перевязаны белой тканью. Так всегда после ритуала.
Мне немного страшно. Сейчас наступит моя очередь.
– Роутег дес Эрде, вождь Клана Восточных Земель, высший маг стихии Земля, правая рука главы Совета. Её высочество Лирсания средняя дочь короля Хорнии.
Сердце колотится в груди, как сумасшедшее, перед глазами пелена. Это мой воздух бунтует. В меня с детства вкладывали отношение к магии Земли, как к враждебной стихии. И сейчас я коснусь руки одного из высших магов. И не просто коснусь. По какой-то там ханговой легенде я должна выйти замуж за одно из чудовищ. Воздух в моём Хранилище закручивается в угрожающий смерч.
Король берет меня за руку, и я вынуждена сделать те несколько шагов, после которых моя жизнь перестанет принадлежать мне.
– Лисса, – тихо говорит отец. – Ну же, не бойся.
Я поднимаю глаза, пелена становится прозрачнее. Передо мной Роутег. Сейчас он гораздо ближе, чем тогда на пляже, хотя и дальше, чем при первой встрече в полумраке лестницы. При этом воспоминании я привычно краснею. А он улыбается, на этот раз не самодовольно, а с лёгкой хитринкой, чуть прищурив глаза, в которых вспыхивают янтарные огоньки. Странно, я всегда была уверена, что у всех чампов глаза черные, как провалы в бездну. Наверное потому, что так их рисовали в наших книжках.
Отец соединяет наши руки. Внутри меня закручивается смерч, поток воздуха устремляется в ладонь, но замирает на грани соприкосновения с враждебной стихией. Сейчас он похож на сжатую пружину. Я чувствую то же, что и моя стихия, теплый прогретый солнцем песок, как жарким летом на нашем любимом берегу. Отторжения нет, но и доверия тоже. Наши стихии словно принюхиваются друг к другу. Зато реакция моего тела на прикосновение опять выходит за все рамки приличия. Спина выгибается из-за возникшего в ней томительного ощущения, и внизу живота разгорается костёр. Это же ханг знает что. Судорожно вдыхаю и выдыхаю, а этот ужасный человек, большим пальцем гладит моё запястье, вызывая ещё большее смятение.