Диктатор - стр. 38
– Я ждал, что вы прибегнете к военной классике и расстреляете Сербина. Но вы применили неклассический метод усмирения.
– А что толку его расстреливать? Многие кинулись бы его защищать. И разве это отбило бы у солдат желание попользоваться калонами? Угроза бунта осталась бы. А на выручку барахтающемуся в дерьме никто не придет, еще посмеются. И никто не захочет оказаться там же. Теперь нападения на машины не будет.
– Почему же вы так мрачны, если недовольство подавлено?
– Я давно уже не думаю о нем. Эта трагедия «Золотых крыльев»… Скоро и нам драться в окружении! Маршал не пришлет нам настоящей помощи. И не по причине военной своей бездарности, а в соответствии с реальными обстоятельствами. К нам не пробиться ни с востока, ни с юга.
– Гамов, у меня есть план спасения, – сказал я. – Идемте в штаб.
В штабе я попросил у Пеано карту с последними данными и доложил свой план. Какая сложилась обстановка? С востока – четвертый корпус патинов, с юга – дивизии Родера, на севере родеры поспешно уводят пленных «крылышек». Эта эвакуация создает непредвиденные возможности. Посмотрите на дороги севернее нас. Они идут в обход наших позиций на Барте. В определенный момент колонны пленных будут проходить всего в полусотне километров от нас. Почему бы нам не рвануться наперерез и не освободить своих? Конечно, к тому времени родеры займут позиции на противоположном берегу Барты, но вряд ли большими силами. Дороги на север, на юг и на восток если и не вовсе закрыты, то чрезвычайно опасны. А на запад прорваться легче. Конечно, прорыв на запад равносилен тому, чтобы поглубже засунуть голову в пасть врага. Но сейчас там движутся разоруженные «Крылья». Освободив их, мы удвоим свои силы. Став корпусом из дивизии, мы повернем обратно и пробьем себе выход на восток, к своим армиям.
Гамов воскликнул:
– Великолепный план! Я – за!
Пеано, Гонсалес, Павел Прищепа и другие офицеры тоже высказались за операцию. Но генерал задумался.
– Генерал, неужели вы против? – удивился Гамов.
Генерал медленно проговорил:
– Против не я, а маршал Комлин. Он предписывает нам насмерть стоять на нашей позиции.
– Генерал, снова спрашиваю: вы против?
Прищепа грустно улыбнулся.
– Трудный вопрос вы задаете, Гамов, своему дисциплинированному начальнику. Я всю жизнь приучал себя исполнять приказы. Вот мой ответ: я за прорыв на запад. Капитан, – обратился он к сыну, – успех операции зависит от вашей разведки. Если вы ошибетесь, неверно определив скорость движения колонны пленных и степень их концентрации, поход дивизии будет равносилен удару кулаком в воздух.