Дикий барин в диком поле (сборник) - стр. 23
На душе продолжало быть стыдно, горько и страшно.
Тут подходит ещё один папаша. С кульком ягод. Кулёк из газеты, ягоды дали сок, и падает этот кровавый сок в пыль, скатываясь в кровавые шарики. Праздник.
– Таня! Таня, глядь, Таня! – на одной ноте орёт папаша. Сам в майке, в трениках, на ногах какие-то тапочки с ромашками пластмассовыми.
Выглядывает его зазноба.
– Ты где был? – спрашивает взволнованно. – Я тут пятый день тебя жду!
– Таня, я принёс тебе ягод… – сосед торжественно говорит. – Ягод, Таня…
Таня видит. Его, ягоды, меня, Кешу с Б-чем. Б-ч даже рот закрыл, так Таня на нас посмотрела. Да и Кеша поджался. Втянул свои лишние пять кэгэ внутрь тела.
– Я, Таня, принёс тебе ягод и соскучился очень… – сосед не унимается, паузу держать совсем не умеет, не дожидается отзвука от зрителя, ломит напрямую. – И вот что… Ты там ешь, да? А что? Ясно, погоди… Я чего зашёл-то? У тебя, к примеру, нет рублей триста?..
Я успел отскочить метров на двадцать одним прыжком, отбросив букеты, что тебе чирлидерша со стажем. Б-ч спрыгнул с Федюнина очень ловко и тоже как-то укрылся, а вот Кеша сплоховал. Часть цветочного горшка по нему попала, рикошет какой-то.
Римляне были практичнее.
Деньги
На моём загородном холме наш могучий лев Иудеи Б-ч признался, что его душит линия горизонта, которая тут повсюду.
У нас есть иные версии насчёт того, что именно душит Б-ча.
Из озорства недавно мы под разными надуманными предлогами убежали из питательного заведения открытого типа, в котором весело отдыхали. И, что называется, притаились хохочущими гиенами в зарослях, ожидая оплаты Б-чем счёта. Стали злорадно наблюдать, надеясь увидеть горе на лице друга.
Я лично особых иллюзий не питал. Потому как прекрасно помню золотую осень 1988 года. Меня выгнала из съёмной квартирки злая домовладелица, и я нашёл себе временное пристанище в нашем уютном общежитии.
Именно тогда я впервые увидел молодого юриста Б-ча. Он был прекрасен, хотя уже тогда его ежечасное служение богине Экономии начало сказываться. Например, Б-ч редко надевал свои собственные ботинки. Особенно в дождливую погоду. А я ещё удивлялся первое время, отчего Б-ч спросил у меня про размер моей ноги и сверкнул в полумраке комнаты огненным взором, выяснив, что сорок первый.
Конечно, с добротным сорок третьим очень трудно влазить в боты сорок первого и бегать по лужам из корпуса в корпус. Но ничего! Практика показала, что вполне себе можно. Главное, как мне кажется, в этом деле заносить ногу при ходьбе не прямо, а несколько колесом вбок, тогда ступня соприкасается с землёй не болезненно сжатым носком, а ребром, что не так больно. И колени надо немного подогнуть, так тоже легче получается. Плюс руки без дела не дремлют – тут стеночка, тут колонна, знай себе отталкивайся. И таким вот одомашненным павианчиком давай-давай! Давай-давай!..