Дикие особи - стр. 35
А неопознанный объект вызывает у меня лишь одно чувство - желание устранить.
Надо признать, в жизни ничего подобного не видел. Такого странного строения. Первое время, абстрагируясь от громких воплей, просто наблюдаю за необычным существом. Отмечаю его странные огромные формы не в тех местах, где привык видеть. А его грудь выглядит, как наполненные водой огромные шары. Осталось немного надавить на них и лопнут.
В очередной раз непроизвольно щурюсь от вопля Геры, которого двое медиков пытаются усмирить в то время, как третий готовит шприц со снотворным. Правильное решение, ибо не представляется возможным спокойно провести исследование, если объект сопротивляется и вопит. Как только объект расслабляется в руках медиков и ученых, ему проводят немедленную пальпацию всего тела. Удостоверяются в том, что грудь при надавливании не лопается, и ощупывают гениталии. И на месте хера, к ужасу, я вижу дыру, в которую кто-то засунул руку почти по локоть. Вот это бездонный колодец! Одним словом, ничего кроме омерзения, тело этого чудика не вызывает. Кожа дряблая, везде все висит и колышется. Никаких мышц, намекающих о существовании физической силы, помогающей выстоять по жизни и не сломаться.
Ребятишек оставляю играться с новой игрушкой, а сам покидаю место, гадая чем вызваны мутации? При рождении ли или вирус, приобретенный на мертвых землях? В случае правильности второго варианта, следует изолировать объект и сжечь вместе с теми, кто контактировал, а именно с любопытными учеными. Так что великие умы даже не подозревают, какую участь могу им оформить.
10. Без надежды
POV Сцилла
При виде хмуро тихо встающих с кровати Ламии и Хельды меня затапливает с головой волна...море...океан...цунами. Горло сводит колючей проволокой. Мне кажется, что я тону, захлебываюсь. Отчаянно сопротивляюсь, но безумная стихия все равно утягивает на дно. Вчера перед сном мои фантазии не покидал радостный эпизод, как я засыпаю в непонятном месте, где господствуют мужчины, а просыпаюсь в нашей с Ламией квартире и всё оказывается бредом от похмелья или ночным кошмаром. Я радостно вскакиваю с постели и смеюсь над своей неугомонной фантазией. Позднее в красках описываю Ламии подробности того, как стала жертвой старика-извращенца, наблюдавшего за мной точно знаток искусства за знаменитой статуей Венеры Милосской.
Так же трепетно, долго, с любопытством, переходящим в манию обожания. Эротический подтекст в его действиях присутствует по минимуму. Зато восхищение, любопытство, желание потрогать зашкаливает до немыслимых высот. И каждую секунду, проведенную наедине, мне кажется, что старик вот сейчас, вот-вот или через секунду сорвется и ощупает мягкость моей груди или нежность плоти между ног. Но врач, памятуя о моей неприкосновенности и многочисленных угрозах, ведет себя довольно послушно. Лишь ощупывает взглядом, отрывает его нехотя от наблюдения только в те моменты, когда записывает результаты опроса. Сиплым голосом интересуется функциональностью той или иной части женского тела, просит показать.