Дикарка у варваров. Песнь Пылающих Степей - стр. 9
— И, думаешь, это будет Сунь Ливей?
Учитель неопределённо качнул головой и снова наполнил чашечку.
— А на какой исход надеешься ты? — допытывалась я.
— Моей целью всегда был мир.
— Поэтому ты отказался от участия в военных действиях? Из-за стремления к миру, а не потому что придётся воевать против "своих"?
— Я лишился права считать жителей Шихонга "своими", когда перешёл на службу к хану ханов, — лицо Фа Хи оставалось совершенно бесстрастным. — Но кого бы ни причислял к "своим" сейчас, война между Астаем и Шихонгом — не та, которую следует вести. Ни каган Тендзин, ни Сунь Ливей этого не понимают, но понимаю я. И поэтому сохраняю силы для битв с настоящим противником.
— С Тёмными Богами? — усмехнулась я. — Но то, что в этом случае противники — не люди, не делает их более настоящими, чем тот же Сунь Ливей. Когда Тургэн сказал об объявленной Шихонгом войне, я была в смятении. Сражаться против народа, к которому принадлежали Киу, Сонг, Сяо Ци... Вэй? Но на самом деле я ведь буду сражаться не против них, а против Сунь Ливея и его армии фанатиков, которые разжигали эту войну с самого начала. Сунь Ливей пришёл тогда в монастырь, зная, какой бедой может обернуться его визит. Он нападал на приграничные улусы и вредил каганату, как только мог. Он хотел этой войны. Что ж — пусть получит её сполна!
По скуластому лицу учителя мелькнула улыбка.
— Что смешного? — вскинулась я.
— Меня всегда забавляло, как ловко человек может найти оправдание любым своим поступкам.
— Мне не нужно оправдания, чтобы драться!
— Очевидно, нужно, — с той же улыбкой возразил Фа Хи. — Твоя решимость колеблется между верностью памяти прежней глубокой привязанности и преданностью новой. Могу представить, как это нелегко. Сунь Ливея действительно необходимо остановить, но, сражаясь с ним, ты всё же сражаешься с народом, к которому принадлежали твои друзья. Если бы кто-то из них выжил, вероятно, они были бы сейчас среди воинов, расположившихся лагерем на "другой стороне" и ждущих приказа идти в наступление.
— И как тогда ты предлагаешь его остановить? — хмыкнула я. — Пригласить на чашку чая и расспросить о планах на будущее?
— Как же быстро твоё несогласие с мнением собеседника переходит в дерзость, — со взодохом покачал головой Фа Хи. — Моё стремление к миру не делает меня глупцом. Сейчас иного пути, кроме как ответить на ударом на удар, нет. Просто помни, что в этой войне твои противники — не просто враги, а такие же человеческие создания, как и ты, с такими же надеждами, страхами, друзьями и возлюбленными, которые будут горько оплакивать их гибель. Я прошу лишь не забывать об этом и приберечь ярость и ненависть, для тех, у кого нет никаких эмоций, кроме одной: свирепого желания уничтожить всё человеческое.