Дикарка у варваров. Песнь Пылающих Степей - стр. 5

знают, как силён Астай, и всё же бросают ему вызов. Сунь Ливей ведь — не выживший из ума самоубийца. У него наверняка есть план, "выкованный" звено за звеном в безмятежной тишине "уютной" темницы. А, если так... история знает немало примеров сокрушительного поражения несокрушимых армий. Но пока я молчала о своих опасениях, днём гарцуя на одном из моих чудо-коней, а ночью бросаясь в жаркие объятия Тургэна. Тунгалаг снабдила меня не только отваром на какое-то время, но и ингредиентами вместе с подробным описанием, как их смешать, чтобы приготовить отвар самой. В походе я не собиралась от него отказываться, а, когда снова вернёмся в Астай... можно будет подумать.

Когда стало известно об армии Шихонга, движущейся нам навстречу, "несокрушимая армия могущественнейшей империи" раскинулась необъятным, как город, лагерем в ожидании переговоров между регентом малолетнего императора Сунь Ливеем и каганом Тендзином, исход которых был известен всем заранее. А ночью накануне забили грозные халхские барабаны — именно этот грохот мы слышали с Тургэном, "уединившись" в нашей юрте.

— Я вдруг представил... — приподнявшись на локте, Тургэн мечтательно улыбнулся, — если бы наш сын был зачат в такую ночь — в походе, когда за стенами юрты грохочут военные барабаны... он бы наверняка стал великим воином.

— Сын? — я приподнялась со шкур, вглядываясь в его лицо. — Хочешь сказать, ты готов стать отцом?

Тургэн вздохнул и ласково пробежал пальцами по моим волосам.

— Не знаю... с одной стороны — да. Быть связанным с тобою ещё и так, больше не опасаться, что в битве может случиться несчастье... Но не видеть тебя рядом, скачущей на Поло... какое-то время, пока...

— Вот именно! Что там было с желанием "смотреть в мои глаза, отправляясь на битву и возвращаясь с неё"? Или как ты говорил?

Притянув к себе, Тургэн легко прильнул губами к моим губам.

— Желание никуда не делось. Но ты ведь понимаешь, что рано или поздно это всё же произойдёт?

— А если нет? Возьмёшь другую жену, которая обеспечит наследником?

Муженёк расхохотался, но, поймав мой немигающий взгляд, оборвал смех.

— Ты это серьёзно, Юй Лу?

— Вполне, — я снова откинулась на шкуры. — Я умею приспосабливаться. Уже переняла и ещё перейму многое из вашей культуры. Но в моей многожёнство не принято. И это — единственное, что никогда не приму я. Если собираешься заводить гарем, скажи об этом сейчас.

— И что тогда? — сузил он глаза.

— Ничего, — я приопустила ресницы. — Начну подыскивать себе другого мужа.

Тургэн снова расхохотался и, наклоняясь ко мне, прошептал: