Дигитальное перо - стр. 26
– Ну, привет! Чего онемели-то? Здорово, Бертыч, – я пожал ему руку, – И тебе здорово! О чём шушукается непрофессиональная интеллигенция? Заговор против гуманитариев строите? Сейчас придёт главный гуманитарий, он вам усы-то подкрутит! Э-э, да что с вас взять? Сидите тут побритые, с лица взять нечего.
– Привет, привет, а скажи-ка нам, Битик, тебя с утра генерал из поручиков в конюхи разжаловал, или ты решил поучится заново, так как за ночь всё забыл. Где ночь провёл, беспутник? Не могли тебя разжаловать, конюхов у нас – хоть ведром черпай, – до меня дошло, что я не переоделся, – Где шлялся, Ромео?
– Именно! – присоединился Бертыч, – Меркуции в недоумении? От кого надо было так быстро одеваться в ночи, чтоб вдеться в первое, что нашарил? Колись, код доступа, что за вид?
– Вообще-то, доспехи мои, – начал я оправдываться, но знал, что этого было мало, – а за поруганную честь дамы – дуэль с обоими. Оружие – словесные рапиры. Кто быстрее всех скажет слово “изотоп” наоборот, тот и победил!
Хором мы крикнули что-то нечленораздельное и нисколько не похожее на правильный ответ. Честь дамы была спасена, жизни всех сохранены. Можно было и себе заказать какое-нибудь кислое бродило. Видя моё желание, Бертыч повёл своими мощными плечами и придвинул мне свой второй нетронутый стакан. Надо было начинать объяснение, я всё ждал, что подойдёт Грин, чтобы не повторяться во второй раз, но его пока не было.
– Ты дичи-то настрелял? – оборвал мои мысли Градский. С вопросом его худое, продолговатое лицо вытянулось ещё больше, – Или только за молоком сходил?
– Нет, – поморщился я, – дичь ушла на другой стол.
– А на молоко, судя по виду, средств не хватило, – подхватил Бертыч.
Все поулыбались удачной шутке.
– А ночевать-то ты там зачем оставался? Не очень далеко ведь обратно ехать было? – продолжил он.
– Всё-таки, без ночных приключений не обошлось, – вставил Градский.
– Так мы ведь кроме турнира ещё на неформальные соревнования остались. Играли в «Мятый вопросник» командами по пять человек, в «Слово за слово» стенка на стенку. А потом все вместе во «Враньё». Утром у кого язык не ворочается, у кого голоса нет. Да и спальник у меня был с собой, на всякий случай.
– У меня такое ощущение, – Бертыч повернулся к Градскому, – что он спит, где придётся, потому что хочет протестировать все места на сносность. В том смысле, что места сны несут или нет? Сны несут – значит, сносность хорошая!
– Да! – сразу, без раздумий согласился его оппонент, – Конечно, всегда надо знать место сны несёт или нет. И если не несёт, то где их носит? Но если всё-таки сны несутся, то можно ли их вынести?