Девятьсот часов неба. Неизвестная история дирижабля «СССР-В6» - стр. 33
Не следует сбрасывать со счетов глубокие противоречия между Ворошиловым и Тухачевским, возникшие в том числе на почве разного понимания принципов реконструкции Красной армии. Предложение о форсированном развитии гражданской авиации, сформулированное Тухачевским в 1930 году, перекликалось с его идеями резкого наращивания вооружений, вызывавшими отторжение у наркомвоенмора, не приветствовавшего подобный радикализм как вредный для народного хозяйства, которое он призывал оберегать от перенапряжения и непосильных жертв. Не исключено, что Ворошилов присоединился к сочинскому письму отчасти вынужденно, по настоятельной просьбе Сталина, и его подпись не означает действительной поддержки им заявленных параметров роста гражданской авиации, как и развёртывания промышленного дирижаблестроения.
Быть может, свои особенные взгляды имелись у Молотова, который во время отдыха вождя оставался в Москве «на хозяйстве»? За несколько дней до сентябрьского заседания Политбюро Сталин из Сочи направил ему письмо, в котором о предстоящем «серьёзном развитии гражданской авиации» говорилось как о деле уже решённом, – в этом вопросе Сталин влиял на Молотова, а не наоборот.
Известно, что уже после запуска дирижаблестроительной программы за её выполнением следил Николай Куйбышев, сменивший Мартиновича на посту начальника Военно-морской инспекции НК РКИ. По долгу службы он проверял ход постройки дирижаблей и неоднократно направлял Сталину доклады, в которых давал высокую оценку их экономическому и оборонному значению. Даже если предположить, что это мнение сформировалось уже к лету 1930 года, Н. Куйбышев в то время занимал не самую высокую административную должность в центральном аппарате РККА, не связанную с авиацией или воздухоплаванием, и едва ли мог каким-то образом повлиять на партийное руководство.
Похоже, главным «лоббистом» дирижаблей был сам Сталин, и именно благодаря его голосу они попали в решение Политбюро. Вполне вероятно, что ещё до появления предложений комиссии Рудзутака генсек весьма благожелательно относился к дирижаблестроению и склонялся к тому, что это дело пора начинать. Прямых подтверждений нет, однако на такую мысль наталкивает весь ход событий вокруг постановления о гражданской авиации.
Если верить историкам и публицистам, Сталин, руководствуясь какими-то своими симпатиями, то и дело лично инициировал отдельные проекты и покровительствовал тем или иным направлениям в экономической, военной и культурной сферах – от постройки танков и кинематографа до авиации и атомной бомбы. В числе «любимых детищ вождя» могли оказаться и дирижабли. Имеется несколько косвенных свидетельств того, что Сталин в продолжение 1930-х годов проявлял к ним повышенное внимание.