Девять месяцев по контракту - стр. 38

– Как себя чувствуешь?

– Всё хорошо, – привираю, чтобы не казаться уж совсем жалкой в глазах постороннего человека.

К счастью, меня определили в одноместную палату двумя этажами ниже. В этом крыле совсем не слышны крики детей и рожениц. Наверное, это стандартная практика для суррогатных матерей – сделать всё возможное, чтобы они не видели и не слышали того, что где-то здесь поблизости есть дети.  

– Багримов просил передать тебе деньги.

Варвара Степановна достает из кармана пухлый белоснежный конверт и протягивает мне.

– А он… он сам не придёт?

Я должна радоваться, что в конверте есть сумма, благодаря которой мы с Лизой можем начать новую счастливую жизнь, но тяжесть в грудной клетке только разрастается, не давая мне возможности мыслить позитивно. Сейчас я думаю о том, что совершила ошибку, ввязавшись во всё это. Быть безэмоциональной и чёрствой женщиной-инкубатором не по мне. Я не справилась с собой. Не смогла.

 – Нет, Яна, он не придет, – на строгом лице Семеновой внезапно мелькает явное смятение. – Не до этого ему.

– Что-то случилось?

– Ну с чего ты взяла? – складывает руки на груди.  

– Я это чувствую.

Варвара Степановна закатывает глаза и садится рядом со мной на кровать.

– Ладно, скажу тебе по старой дружбе, но больше ничего не спрашивай меня, – начинает Семёнова. – Ребёнка готовят к операции. Диагноз, который был во время беременности, подтвердился, поэтому Тимур Каримович и попросил меня произвести расчёт с тобой.

– Я… я могу чем-нибудь помочь? – спрашиваю сдавленным голосом.

Слёзы непроизвольно катятся из глаз и остановить саму себя кажется невозможным. 

– Ну чем ты поможешь, детка? Багримов обеспеченный человек, поэтому всё пройдет на высшем уровне. Он знаешь сколько профессоров собрал? – она хмыкает и осторожно касается рукой моего плеча. – Я тут подумала, Ян. Могу отпустить тебя домой к вечеру, если будешь хорошо себя чувствовать.

– Домой? Уже?

– Для суррогатных матерей это нормальная практика – тебе любой психолог скажет. Нечего себе душу терзать. Дома дочка, мама, дела, заботы. Отвлечешься и со временем всё пройдет.

– Правда?

– Ну конечно! – усмехается она. – Таких, как ты, у меня много было. Зашуганные, грустные, проблемные, а через годик-другой опять прибегали по второму кругу.

– Нет, я больше не приду, – отрицательно мотаю головой. – Лучше в ипотеку влезу и подработку себе найду.

Семёнова поднимается с моей кровати и направляется на выход.

– Как знаешь, я никого силой не заставляю, – пожимает плечами и касается дверной ручки. – Выписка будет к семи готова. Можешь собирать вещи и звонить своим родственникам, чтобы забирали. А, нет, я сама матери твоей позвоню.