Девять месяцев по контракту - стр. 37

Варвара Степановна приводит меня в чувство тем, что у меня, оказывается, уже полное раскрытие. Так быстро и так болезненно долго одновременно. Я опускаюсь на кровать и поднимаю взгляд в белоснежный потолок палаты. Сквозь шум в ушах слышу добрый голос доктора, который успокаивает меня и настраивает на позитив.

– Давай, Яночка, помоги малышу, – просит Семёнова. – Выполняй то, что я тебе скажу. Поняла? Если поняла – кивни.

Моё тело будто и не принадлежит мне. Я рассыпаюсь на молекулы, не могу собрать себя воедино, но слабый кивок всё же делаю. Дальше следуют чёткие инструкции, что именно я должна предпринять. Всё просто и сложно одновременно, особенно когда тебя ломает от боли, а сознание находится отдельно от тела.

Следует моя слабая отчаянная попытка. Варвара Степановна недовольно мотает головой, но вслух недовольства не высказывает. Просит меня повторить и вложить в потуги максимум силы, чтобы помочь ребёнку. Ведь ему сейчас тоже непросто. Он будет без материнского тепла и тёплого молочка. Надеюсь, что Багримов сумеет сделать его счастливым. В следующую потугу я беру себя в руки и максимально стараюсь. Не могу позволить малышу страдать внутри меня. Я так отчаянно хочу ему помочь, что не сразу осознаю – у меня получилось. Получилось!

Его маленькое тельце оказывается в руках акушерки. Личико сморщенное, недовольное. Тело в смазке, волосики чёрные. Я не могу поверить в то, что вижу его. Медсестра похлопывает мальчика по спинке, и по палате раздается негромкий крик. Такой тонкий и беззащитный, словно у котёнка. Хочется взять его к себе и пожалеть, но нельзя. 

В груди жжёт от радости и горечи одновременно. Слёзы катятся крупными горошинами по лицу, и я смеюсь. Похоже на сумасшествие какое-то. Наверное, это нормально, потому что пуповину между нами с малышом перерезают, и медсестра, замотав ребёнка в пелёнку, уносит его прочь.

– Не реви! – прикрикивает Варвара Степановна. – Кому говорю, не реви! Про дочку думай. Скоро квартиру купишь, ремонт сделаешь. Другие хлопоты, новая жизнь.

16. Глава 15.

***

– Доброе утро, Яна, – произносит Варвара Степановна, остановившись у моей кровати.

С трудом отрываюсь от подушки и сажусь. Этой ночью мне так и не удалось уснуть, поэтому сейчас голова будто чугунная, а перед глазами слегка плывёт.

– Доброе утро, – киваю в ответ.

Хотя его вряд ли можно назвать добрым. За окном тарабанит затяжной майский дождь, тело ломит от боли, а о моральном состоянии я и вовсе молчу. Ночью я наивно полагала, что утром меня «отпустит», и я смогу адекватно реагировать на то, что произошло. Но чуда не случилось. Меня по-прежнему раздирает на части от противоречий. Я успокаиваю себя тем, что всё сделала правильно – осчастливила Багримова наследником, заработала при этом денег на жилье, но мысли мои сейчас совершенно не о материальном. Они где-то там, рядом с малышом.