Девять месяцев до катастрофы - стр. 47

– Спасибо, – откидываюсь на стуле, давая возможность налить мне его из чайника в чашку.

– И салат, – тут же другой рукой передо мной ставится тарелка.

Многорукий Шива, а не официант.

– Эм, простите, я не заказывала, – аккуратно указываю на его оплошность.

Тот поднимает взгляд над моей головой, с явным вопросом в глазах.

– Я заказал. Ешь, – бескомпромиссно бросает деспот рядом, приступая к собственному стейку.

Ненавижу, когда так поступают. Ненавижу любое покушение на свободу моего выбора. А Тарелкин самый тиранистый из тиранов, встреченных мной в жизни. Ну вот какого хрена?

Но устраивать скандал или просто выговаривать недовольство в присутствии посторонних людей я себе позволить не могу. Что бы не вытворял Тарелкин под столом или на нем – мы в данный момент команда. И наш противник очень силен, хотя в счете пока ведем мы.

Вадим после шутки босса ниже пояса рот прикрыл и зубами не светит. Улыбочка как-то рассеялась, а инициатива поубавилась.

Не нравятся намеки на его нетрадиционные забавы. Записали и запомнили.

Я отпиваю горячий чай, хотя поглядываю на вино. Чай – это правильное решение, на работе пить нельзя. Теперь это выбито у меня под кожей. Но напряжение от странного вечера скапливается между лопатками и от этого чувства очень тяжело избавиться. Наверное, нужно все же поесть.

Салат выглядит довольно привлекательно. Греческий. Он помнит. Надо же.

Берусь за вилку и все-таки позволяю своему организму получить долю полезных веществ. Будем откровенны, последние дни я травила его ядом: кофе, банановые чипсы и залежалые хлебцы с клюквой. До магазина сил дойти не было.

Константин, который, как я понимаю, главный в этой двойке спецов, продолжает ездить Тарелкину по ушам. С вин он переключается на компанию грузоперевозчика, с которой они сотрудничают на супер – по его словам – условиях, а потом снова говорят о каких-то отстраненных вещах, типа рыбалки в Финляндии. Юрий Константинович не спешит распивать вино, нагретое солнцем Италии, о котором ему взахлеб вещают, подливая; так же, как и не спешит активно поддерживать разговор с целом. Этому Константину, я смотрю, собеседник не особо-то и нужен.

Я поглядываю на экран телефона, проверяя время. Боже, уже десятый час. Я сегодня хоть посплю?

Когда еда, наконец, иссякает, а на столе, усилием ниндзя-официанта, остаются только напитки, мы возвращаемся к обсуждению условий сотрудничества. Я включаю на телефоне диктофон, чтобы не упустить детали, потому что, откровенно говоря, хочу уже спать. Помогаю сориентироваться в цифрах, когда этого просит Тарелкин, и фиксирую договоренности в заметках, чтобы не забыть составить протокол встречи по итогу.