Девять месяцев до катастрофы - стр. 46

– Не надевать юбки с разрезом. Он этого терпеть не может, – сухо отвечаю я. – Я насмотрелась на живность, благодарю за экскурсию. Вернемся за столик?

Секрет раскрыт, их план прост до безобразия: разделить, очаровать, выведать информацию, заручиться поддержкой наивной секретарши, имеющей влияние на босса. Даже разочаровывает.

– Не нагуляли аппетит? – разворачиваясь вместе со мной в сторону столика, интересуется неугомонный Вадим.

– Мой аппетит не зависит от прогулок.

Мы подходим к столику, за которым продолжается насыщенная беседа, Вадим снова отодвигает мне стул, чтобы я села, и только потом садится напротив. Джентльмен, не сдающийся до конца.

– Как рыбки? – задает странный вопрос партнер Вадима, многозначительно вглядываясь в лицо друга.

Невербально пытаясь считать результат нашей «прогулки».

– Отлично, – снова расправляет на своих коленях салфетку мужчина. – Выяснили, что мы оба любим раком.

Он стреляет в меня взглядом, похабно расцветая в улыбке.

И как бы не пытался «сжевать» последнее слово, придавая ему двусмысленности, я четко осознаю, что в тот раз мне тоже не послышалось. Я не страдаю слуховыми галлюцинациями.

Прищуриваюсь, пытаясь ментально перерезать горло шутнику напротив.

Он не понимает, что открыл ящик Пандоры.

Такие шутки Тарелкину не по нраву.

Я это знаю, а людям напротив это только предстоит ощутить на своей шкуре. У босса вообще с чувством юмора не очень, а пошлости он на дух не переносит.

Секс в собственном кабинете же за пошлость не считается?

Над столом сгущаются тучи, атмосфера резко перестает быть легкомысленно дружественной. Может от того, что Юрий Константинович подается вперед, двигая локтями тарелки и чашки по столешнице, а может от его фирменного взгляда орла, нацелившегося на чью-то печень.

– Не знал, что вы по члена…кхм… членистоногим, – вкрадчиво говорит босс. – Думаю, это может помешать нашему сотрудничеству, – стреляет взглядом в «болтуна» рядом. – Репутация. Понимаете, Константин?

Урыл и закопал.

Я пытаюсь сдержать смешок, но только давлюсь им и нелепо маскирую покашливанием.

Да, у Тарелкина очень своё своеобразное чувство юмора. Не для всех. Но иногда он просто бог.

До такого уровня постановки мудака на место мне еще расти и расти.

– Нет, мы… кхм, – явно растерявшись, снова берет слово Константин. – Шутка явно зашла не туда, – искусственно смеется, хватаясь за бутылку вина на столе.

Заносит ее над своим почти опустошенным бокалом и над наполовину наполненным Тарелкина. О, нет. Он все-таки сдался.

– Ваш чай, – вовремя появляется официант.

Это немного разгоняет напряженность над нашей компашкой.