Девять месяцев до катастрофы - стр. 20
– Сейчас освобожу переднее, – босс обходит машину и открывает пассажирскую дверь.
Сгребает какие-то бумаги с сидения и кидает их назад. Открывает дверь шире и приглашающим жестом предлагает мне устраиваться. Но машина слишком высокая для меня. Явно для женщин с ногами от ушей. Как его жена.
– Ступенька, – показывает на выступ у ног.
Я киваю и, нацепив маску невозмутимости, делаю шаг к машине. Будто каждый день это делаю. На локте сжимается мужская ладонь, слегка подталкивая. Помогая мне подняться. Я, совершенно не ожидавшая такого поворота, вспыхиваю. До меня давно не дотрагивались, я редко позволяю кому-либо зайти в свою зону комфорта. Но Тарелкин и не спрашивал.
Кажется, это вообще первое наше касание за почти два года совместной работы. Кожу на руке странно печет.
Юрий Константинович галантно захлопывает за мной дверь, огибает капот машины и садится на водительское место. Его движения выверены до мелочей. Вставляет ключ в зажигание, заводит машину, отключает внезапно заговорившее радио.
Я незаметно потираю локоть, чтобы согнать странное покалывание, а потом тру зачесавшийся нос. Ужасно неуютное состояние.
– Можно открыть окно? – интересуюсь, потому что носовые пазухи зудят от стойких духов, пропитавших салон машины.
– Да, – Юрий Константинович нажимает на кнопку у себя на панели и пассажирское окно медленно опускается вниз на несколько сантиметров. – Он скоро выветрится, – коротко и будто отвечая на мой незаданный вопрос, говорит он. – Надеюсь, – добавляет приглушенно.
Духи Юли.
Не узнать невозможно. Дорогие и удушливые.
Я кидаю взгляд на правую руку шефа, покоящуюся на руле, и замечаю, что кольца больше нет. Значит, действительно, все.
Это развод так его меняет? Поэтому не чувствуется больше его темной давящей энергетики и желания придушить его, его же галстуками? Или меня переклинило после неожиданного проявления человечности?
Ресторан, который выбрали наши потенциальные партнеры, находится недалеко, но по одной только входной группе сразу становится очевидным: это не бюджетная забегаловка. Моя теория, что кто-то просто захотел красиво отобедать, становится все более реалистичной.
Хостес предлагает оставить верхнюю одежду в гардеробе и провожает нас за столик у окна, за которым еще никого нет. Тарелкин жестом руки указывает, куда мне следует сесть, я молча подчиняюсь, потому что в такой ситуации и, чего уж скрывать, в таком ресторане оказалась впервые. Я проскальзываю на синем диванчике ближе к окну, располагаю на столике папку, сумку – под столом. Юрий Константинович садится рядом, сминая мою зону комфорта к чертям. Диван тесноват для нас двоих, его колено касается моего, локоть задевает руку.