Девушка-катастрофа, или Двенадцать баллов по шкале Рихтера - стр. 4

Безрезультатно.

Так, и что за «она», мяукающая в моей квартире... Отыскиваю взглядом джинсы – вот, лежат аккуратно сложенными на стуле – и кое-как втискиваюсь в них, поддерживая одной рукой буквально раскалывающуюся от любого движения голову.

– Ерунда какая-то, – бурчу себе под нос, открывая дверь.

Квартирка у меня небольшая, компактная двушка на тридцать квадратов, так что из спальни я сразу же попадаю в гостиную и замираю на месте. Не о такой картине я мечтал с утра пораньше, это точно, а вижу я следующее: на моем идеально белом диванчике, похожем на снежный сугроб, привезенный прямиком с Антарктики, восседает моя вчерашняя барменша с большой... Ощущаю подступившую к горлу желчь и усилием воли загоняю ее обратно в желудок. Так вот эта... с большой грудью... сидит на моем диване и кормит почмокивающего младенца на своих руках. Тот так крепко вцепился в ее сосок, что аж губенки побелели...

Отступившая было дурнота снова накрывает меня с головой, и я, сопровождаемый улыбкой незнакомки, кидаюсь в ванную, где меня и выворачивает в унитаз. Причем, чем отчетливее припоминаю кормящую мамашу, тем отчаяннее хочется блевать...

Самая отвратительная картина в моей жизни!

Телка и ее кровосос-вампиреныш.

Зычно и со смаком выругиваюсь, умываюсь холодной водой и полощу рот... Так, с этим нужно что-то делать! И немедленно.

– Тебе полегчало? – доносится до меня голос этой... с младенцем.

И я цежу себе под нос:

– Полегчает, когда ты уберешься из моего дома. – Потом срываюсь с места и, замерев на почтительном расстоянии от кормящей мамаши, интересуюсь: – Что ты здесь делаешь? Я тебя точно не приглашал... особенно с этим.

Девушка качает головой.

– «Это», чтобы ты знал, – произносит она оскорбленным тоном, – моя дочь, Ангелика. – И да, ты приглашал меня в свой дом, можешь не сомневаться.

– Возможно, чтобы перепихнуться, – парирую ее слова, – но уж точно не пожить... да еще и с этим, – тычу в ребенка вытянутым пальцем.

Моя собеседница демонстративно отнимает ребенка от груди, застегивает бюстгальтер для кормящих и поправляет задранный край футболки.

– Ну-ну. – Она поднимается с дивана, похлопывая кровососку по спине. – Не пугайся этого злого, нехорошего дядю, – обращается она к дочери, – уверена, он сейчас все вспомнит и снова станет нормальным, воспитанным человеком.

Я злобно вскидываюсь:

– Я абсолютно нормален, черт тебя подери! Из нас двоих ненормальная только ты. – И с напором: – Кто ты вообще такая?

– Барменша, – отвечает та. – Мне казалось, мы вчера хорошо поняли друг друга...

– Вчера, – цежу сквозь стиснутые зубы, – при тебе не было этого младенца.