Девушка-катастрофа, или Двенадцать баллов по шкале Рихтера - стр. 30

С этого и начались мои мытарства... Впрочем, вспоминать о них мне совершенно не хотелось.

– Ты сегодня какая-то задумчивая, – мы с Юлианом завтракаем остатками вчерашней пиццы, которая абсолютно не лезет в горло. Надо, наверное, купить продукты да приготовить что-нибудь человеческое...

– По статистике семьдесят семь процентов людей не любят, когда к ним приходят в гости, – выдаю на автомате. Похоже, слова парня застают меня врасплох... А он уже возводит очи горе и трясет вскинутыми руками:

– Ну наконец-то до тебя это дошло, безумная оккупантша с младенцем!

– Я не оккупантша, – его слова заставляют меня улыбнуться. – Просто мне нужна была помощь. И ты помог... по доброте душевной.

Теперь улыбается Юлиан.

– О, нет-нет-нет, – отнекивается он, – душевная доброта – это не про меня. – И отпихивает от себя морду Лэсси, упрямо тычущуюся ему в бедро. – Будь моя воля, ты прямо сейчас улепетывала бы отсюда вместо со своим младенчиком и собакой.

– Грубиян.

– Ходячая катастрофа.

– Эгоист.

– Оккупантша.

Смотрим друг другу в глаза, как бы примеряясь к слабому месту противника. И в итоге я заключаю:

– Мне пора выгулять Лэсси и еще двух милых собачек, которых, нет, не стоит и беспокоиться, я в дом не приведу. Доволен?

– О большем и не мечтал, – звучит ехидный ответ.

И я говорю:

– Ангелика на твоем попечении.

Юлиан аж на стуле подскакивает:

– Опять?! – возмущается он. – Это уже переходит всякие границы. Возьми ее с собой!

– Не могу. У меня три пса на попечении. Как, по-твоему, я справлюсь еще и с трехмесячным ребенком? А ты все равно весь день дома. Считай это вкладом в твое скорейшее освобождение!

Он и хотел бы со мной поспорить, да боится разбудить Ангелику (вижу, как он кидает взгляд в сторону ее импровизированной кроватки), и это радует меня несказанно: неужели в нем проснулось хоть что-то человеческое?

Через час я возвращаюсь в квартиру с Лэсси и еще двумя миленькими мопсами, которых по легенде выгуливала в парке. Они тут же разбегаются в разные стороны, вынюхивая незнакомые запахи и выискивая, чем бы поживиться. А Юлиан, застуканный над кроваткой с попискивающей Ангеликой, отскакивает в сторону и выдает целую тираду на тему собачьего произвола.

– Ты же сказала, что не притащишь их в дом. Тогда что они, черт возьми, делают в моей квартире?

И я отвечаю:

– Лэсси устала, и я решила завести ее домой первой.

– То есть она сама тебе об этом сказала? – цедит парень с едва сдерживаемым раздражением. – «Несравненная Эмили, я просто без сил – завези-ка меня домой первой», – передразнивает он мнимые слова Лэсси.