Детские годы в Тифлисе - стр. 25

Я никогда еще не видела мертвых людей. Никогда не была и на похоронах. Зароют в землю! Как это страшно. И камень тяжелый! И выйти из могилы нельзя!..

Целый день одна бродила около дома.

После обеда все куда-то разошлись, мама легла отдыхать.

Топсик и Милка, свернувшись в клубочки, мирно похрапывали, и стало ещё грустнее.

Пошла к Ляльке. Она всё ещё лежала на в кровати.

Около кровати, на скамейке сидела нянька и вязала чулок. Её клонило ко сну, она покачивалась и монотонным голосом рассказывала. Иногда замолкала, голова её свисала, и она начинала похрапывать.

– Ну, нянечка, ну дальше, – слабым голосом просила Лялька. Нянька снова поднимала голову, и в ее пальцах быстро мелькали спицы.

– Садись! Послушай! – сказала она мне. – Может, ума наберешься.

Я уселась около Лялькиной кровати на полу и стала слушать.

– И вот, – заговорила нянька, – пошла Лялька в лес со старшей сестрёнкой. А солнце пече-е-ет. Мочи нет. Лялька и говорит: «Покушаю я зеленых яблочек с дерева, горло все пересохло». А сестрица в ответ: «Не ешь яблочков – теленочком станешь». Пошли дальше, а Лялька снова гундосит: «Покушаю я немного зеленых яблочков». А старшая – нет, чтобы остановить младшую, на слова её и внимания не обратила… Лялька поела яблочков и стала барашком, да и в лес побежала. Вот они и заблудились обе в лесу и попали в дом к колдунье злой-презлой.

Лялька приподнялась с подушки и молча слушала. Я уже много раз слышала эту сказку про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку о том, как колдунья заперла их в сарай и стала разжигать печку, чтобы сварить в котле Иванушку. Но нянька рассказывала по-иному и мне тоже стало немного страшно.

«Костры горят горючие,

Котлы кипят кипучие» —

протяжным, глухим голосом тянет нянька.

Лицо у няньки страшное, волосы выбились из-под косынки.

«Ножи точат булатные, —

растягивая слова, басом, еще громче говорит нянька. —

Хотят меня зарезати».

Лялька уже спустила ноги с кровати, глаза у нее большие и испуганные.

– Вот так с неслухами и поступают, – заканчивает нянька.

– А ты не пугай Ляльку, – кричу я, и вдруг со стороны церкви доносится медленный колокольный звон.

– Дашку упокойницу хоронят, – тихо говорит нянька. Со всех ног я побежала к церкви.

Медленно и печально по всей деревне разносился грустный колокольный звон, и от каждого удара у меня сжималось сердце.

К ограде уже медленно подходили люди. Несколько человек несут маленький гроб с крышкой, на которой лежит венок с полевыми цветами.

А за гробом идет Дашкина мама. Она маленькая и худенькая. Растрепанные волосы закрывают лицо и, подняв кверху руки, она громко протяжно выкрикивает: