Дети стеклодува - стр. 10
– Слава богу… слава богу…
Дети тихо и мирно спали. София взволнованно взглянула на него.
– Что с тобой? Ты думал, что дети пропали?
Альберт отвечал уклончиво. Сказал, что устал и хочет скорее лечь. Просто нашло что-то. Этот ворон, луна, ковры…
– Ты прав, – согласилась София. – Мне тоже не нравятся эти ковры.
Они положили куклу рядом с Кларой, а лошадку – рядом с Класом и легли. Но Альберту не спалось, он долго ворочался.
В каморке не было окна, лишь небольшая форточка. Сквозь нее, пронзая темноту, непрерывно сочился лунный свет – холодный, синий, немилосердный. В конце концов София не выдержала и завесила форточку своей юбкой.
На рассвете Альберт сложил все вещи в телегу. Они покинули Блекерюд до восхода, прежде чем забрезжил новый день.
Альберт переменился.
Теперь он гораздо больше времени проводил дома и с наступлением темноты никогда не ходил в мастерскую.
Он будто бы боялся чего-то. Старательно запирал двери и ставни. Вскакивал при малейшем непривычном звуке и, если детей не было рядом, от беспокойства не находил себе места.
Иногда он прибегал домой средь бела дня просто удостовериться, что все в порядке.
Однако когда София спрашивала, чего он боится, Альберт уклончиво отвечал, что с маленькими детьми может разное приключиться, и лишняя осторожность никогда не помешает.
София понимала, что эта перемена случилась с Альбертом после осенней ярмарки. Что же произошло? Альберт ходил гадать к Флаксе. Не она ли его напугала? Альберт заверял Софию, что нет: ничего необычного Флакса не говорила, теперь он уже и не вспомнит ее слов. И вообще, мало ли что болтают гадалки.
Да, именно это он и сказал – но почему же он так переменился? Для Софии многое оставалось непонятным, и в конце концов ей надоело спрашивать.
Передалось ли ей беспокойство Альберта, или же дело было в другом, но теперь она и сама ничему не радовалась. И это несмотря на прекрасное кольцо. Как можно быть такой неблагодарной? Иногда София жалела, что приняла подарок. На что ей кольцо? Лучше бы они потратили деньги на что-нибудь нужное.
Всякий раз, надевая кольцо, София чувствовала тревогу. Видно, это потому, что она не привыкла носить украшения. Такое баловство не для простого люда. Тяжелым грузом легло ей это на сердце – лучше бы она купила что-то теплое детям на зиму.
Никак иначе объяснить свое беспокойство она не могла. И в один прекрасный день не выдержала, сорвала кольцо с пальца и спрятала его с тем, чтобы никогда больше не надевать. Ей стало легче. Да и Альберт ничего не заметил.
В те дни София, как всегда, ходила к крестьянам трепать лен. Она была рада работе – дела у Альберта той осенью шли не очень.